«Впервые я пережил ужас – подлинный ужас, а не встречу с демонами или призраками, живущими в моем воображении, – в один октябрьский день 1957 года. Мне только что исполнилось десять. И, как полагается, я находился в кинотеатре – в театре “Стратфорд” в центре города Стратфорд, штат Коннектикут.
…
И вот как раз в тот момент, когда в последней части фильма пришельцы готовятся к атаке на Капитолий, лента остановилась. Экран погас. Кинотеатр был битком набит детьми, но, как ни странно, все вели себя тихо. Если вы обратитесь к дням своей молодости, то вспомните, что толпа детишек умеет множеством способов выразить свое раздражение, если фильм прерывается или начинается с опозданием: ритмичное хлопанье; великий клич детского племени “Мы хотим кино! Мы хотим кино! Мы хотим кино!”; коробки от конфет, летящие в экран; трубы из пачек от попкорна, да мало ли еще что. Если у кого-то с четвертого июля сохранилась в кармане хлопушка, он непременно вынет ее, покажет приятелям, чтобы те одобрили и восхитились, а потом зажжет и швырнет к потолку.

Но в тот октябрьский день ничего похожего не произошло. И пленка не порвалась – просто выключили проектор. А дальше случилось нечто неслыханное: в зале зажгли свет. Мы сидели, оглядываясь и мигая от Яркого света, как кроты.
На сцену вышел управляющий и поднял руку, прося тишины, – совершенно излишний жест. Я вспомнил этот момент шесть лет спустя, в 1963 году, в ноябрьскую пятницу, когда парень, который вез нас домой из школы, сказал, что в Далласе застрелили президента.
…
Мы сидели на стульях, как манекены, и смотрели на управляющего. Вид у него был встревоженный и болезненный – а может, это было виновато освещение. Мы гадали, что за катастрофа заставила его остановить фильм в самый напряженный момент, но тут управляющий заговорил, и дрожь в его голосе еще больше смутила нас.
– Я хочу сообщить вам, – начал он, – что русские вывели на орбиту вокруг Земли космический сателлит. Они назвали его… “спутник”.
Сообщение было встречено абсолютным, гробовым молчанием. Полный кинотеатр детишек с ежиками и хвостиками, в джинсах и юбках, с кольцами Капитана Полночь, детишек, которые только что узнали Чака Берри и Литтла Ричардса и слушали по вечерам нью-йоркские радиостанции с таким замиранием сердца, словно это были сигналы с другой планеты. Мы выросли на Капитане Видео и “Терри и пиратах”. Мы любовались в комиксах, как герой Кейси разбрасывает, как кегли, целую кучу азиатов. Мы видели, как Ричард Карлсон в “Я вел тройную жизнь” (I Led Three Lives) тысячами ловит грязных коммунистических шпионов. Мы заплатили по четверть доллара за право увидеть Хью Марлоу в “Земле против летающих тарелок” и в качестве бесплатного приложения получили эту убийственную новость.
Помню очень отчетливо: страшное мертвое молчание кинозала вдруг было нарушено одиноким выкриком; не знаю, был это мальчик или девочка, голос был полон слез и испуганной злости: “Давай показывай кино, врун!»

Управляющий даже не посмотрел в ту сторону, откуда донесся голос, и почему-то это было хуже всего. Это было доказательство. Русские опередили нас в космосе. Где-то над нашими головами, триумфально попискивая, несется электронный мяч, сконструированный и запущенный за железным занавесом. Ни Капитан Полночь, ни Ричард Карлсон (который играл в “Звездных всадниках” (Riders to the Stars), боже, какая горькая ирония) не смогли его остановить. Он летел там, вверху.., и они назвали его “спутником”. Управляющий еще немного постоял, глядя на нас; казалось, он ищет, что бы еще добавить, но не находит. Потом он ушел, и вскоре фильм возобновился."

Занимаясь созданием баллистических ракет дальнего действия и особенно межконтинентальной ракеты Р-7, Сергей Павлович Королев постоянно возвращался к идее практического освоения космоса. Его мечта приобретала реальные очертания и была близка к осуществлению. Состоявшиеся встречи С.П. Королева с ведущими учеными страны по различным направлениям науки, особенно по геофизике и астрономии, определили основные задачи исследований в космическом пространстве. 16 марта 1954 года состоялось совещание у академика М.В. Келдыша, где был определен круг научных задач, решаемых с помощью искусственных спутников Земли. Об этих планах поставили в известность Президента Академии наук СССР А.Н. Несмеянова.

27 мая 1954 года С.П. Королев обратился к Д.Ф. Устинову с предложением о разработке ИСЗ и направил ему докладную записку "Об искусственном спутнике Земли", подготовленную М.К. Тихонравовым, в которой давался подробный обзор состояния работ по ИСЗ за рубежом. При этом высказывалась основополагающая мысль о том, что "ИСЗ есть неизбежный этап на пути развития ракетной техники, после которого станут возможными межпланетные сообщения". Обращалось внимание на то, что за последние два-три года возросло внимание зарубежной печати к проблеме создания ИСЗ и межпланетным сообщениям. Заботились инициаторы работ по ИСЗ и о том, чтобы сообщить нужную информацию на этот счет и другим ответственным лицам, принимавшим решение, поскольку вопросы приоритета должны быть главным аргументом для всего последующего периода развития космонавтики. В августе 1954 года Совет Министров СССР утвердил представленные В.А. Малышевым, Б.Л. Ванниковым, М.В. Хруничевыми К.Н. Рудневым предложения по проработке научно-теоретических вопросов, связанных с космическим полетом.

Среди инициаторов постановки вопроса об ИСЗ постепенно зрела уверенность, что удастся добиться положительного решения. По указанию С.П. Королева сотрудник ОКБ-1 И.В. Лавров подготовил предложения по организации работ над космическими объектами. Докладная записка на эту тему, датированная 16 июня 1955 года, содержала многочисленные пометки С.П. Королева, которые позволяют судить о его отношении к отдельным положениям документа.

Важное значение для положительного решения вопроса имело совещание 30 августа 1955 года у председателя ВПК В.М. Рябикова. С.П. Королев шел на заседание к Б,М. Рябикову с новыми предложениями. По его заданию начальник сектора ОКБ-1 Е.Ф. Рязанов подготовил данные о параметрах космического аппарата для полета к Луне. Для этого были предложены два варианта III ступени ракеты Р-7 с компонентами топлива кислород - керосин и моноокись фтора - этиламины, Аппарат, доставляемый к Луне, должен был иметь массу 400 кг в первом варианте и 800-1000 кг - во втором. М.В. Келдыш поддержал идею создания трехступенчатой ракеты для исследования Луны, однако инженер-полковник А.Г. Мрыкин выразил озабоченность, что будут сорваны сроки разработки ракеты Р-7 и что разработка спутника отвлечет внимание от основных работ, и предложил отложить создание спутника до завершения испытаний ракеты Р-7. Постановление о работах по ИСЗ было принято 30 января 1956 года. Это Постановление предусматривало создание в 1957-1958 гг и выведение ракетой типа Р-7 неориентированного ИСЗ (объект Д) массой 1000-1400 кг с аппаратурой для научных исследований массой 200-300 кг.

Этим же Постановлением общее научное руководство и обеспечение аппаратурой для исследований возлагалось на Академию наук СССР; создание ИСЗ как специального носителя аппаратуры для научных исследований - на Министерство оборонной промышленности (головной исполнитель ОКБ-1); разработка комплекса системы управления, радиотехнической аппаратуры и телеметрических систем - на Министерство радиотехнической промышленности; создание гироскопических приборов - на Министерство судостроительной промышленности; разработка комплекса наземного пускового, заправочного и подъемно-транспортного оборудования - на Министерство машиностроения; проведение пусков - на Министерство обороны.

Разработку эскизного проекта ИСЗ поручили проектному отделу, руководимому С.С. Крюковым; научным консультантом стал М.К. Тихонравов, Над эскизным проектом работал сектор Е.Ф. Рязанова в составе И.В. Лаврова, В.В. Молодцова, В.И. Петрова, Н.П. Кутыркина, А.М. Сидорова, Л.Н. Солдатовой, М.С. Флорианского, Н.П. Белоусова, В.В. Носкова идр.

К июлю 1956 года эскизный проект был готов. Соответствующие проекты были разработаны смежными организациями. К моменту завершения проекта определился состав научных задач, решаемых спутником, что составило идейную основу новой разработки. К концу 1956 года выяснилось, что есть реальная угроза срыва намеченных планов по запуску ИСЗ типа Д из-за трудностей создания научной аппаратуры и более низкого удельного импульса тяги в пустоте двигателей ракеты Р-7 (304 вместо 309-310 кгс-с/кг по проекту). Правительством был установлен новый срок запуска - апрель 1958 года. В связи с этим ОКБ-1 внесло предложение о запуске простейшего спутника массой порядка 100 кг в апреле - мае 1957 года, до начала Международного геофизического года (июль 1957 года). В связи с новым предложением ОКБ-1 15 февраля 1957 года было принято Постановление, предусматривающее выведение простейшего неориентированного спутника Земли (объект ПС) на орбиту, проверку возможности наблюдения за ПС на орбите и прием сигналов, передаваемых с объекта ПС. Предполагалось выведение двух спутников с использованием двух ракет Р-7 (8К71). Запуск спутников разрешался только после одного-двух пусков ракеты Р-7 с положительными результатами.

Простейший спутник ПС-1 представлял собой контейнер сферической формы диаметром 580 мм. Его корпус состоял из двух полуоболочек со стыковочными шпангоутами, соединенных между собой 36 болтами. Герметичность стыка обеспечивалась резиновой прокладкой, После сборки контейнер заполнялся осушенным азотом до давления 1,3 кгс/см. В верхней полуоболочке располагались две антенны длиной 2,4 м и две - 3,9 м, а также пружинный механизм, разводящий штыри на угол 35° от продольной оси контейнера. Антенны разрабатывала лаборатория М.В. Краюшкина.

Снаружи верхняя полуоболочка была покрыта защитным экраном, а на ее внутренней поверхности находился кронштейн для крепления радиопередатчика (разработчик В.И. Лаппо из НИИ-885, главный конструктор М.С. Рязанский). Блок электропитания, состоящий из трех батарей на основе серебряно-цинковых элементов, был создан в Институте источников тока под руководством Н.С. Лидоренко. В состав апаратуры ПС-1 входили также дистанционный переключатель, вентилятор системы терморегулирования, сдвоенное термореле и контрольные термо- и барореле,

Радиопередатчик мощностью 1 Вт периодически излучал сигналы длительностью 0,4 с попеременно на волнах 7,5 и 15 м. Длительность сигналов изменялась при повышении (выше 50°С) или понижении (ниже 0°С) температуры и при падении давления ниже 0,35 кгс/см за счет срабатывания одного из контрольных термо- или барореле, Температура в ПС-1 поддерживалась вентилятором, срабатывающим от термореле при температуре выше 23°С. Источники энергопитания были рассчитаны на беспрерывную работу в течение двух недель. Общая масса ПС-1 составила 83,6 кг Для стыковки ПС-1 с ракетой предусматривался специальный переходный отсек. Система отделения обеспечивала сброс головного обтекателя и отделение спутника от центрального блока ракеты.

Работа производственников и конструкторов при изготовлении первого ИСЗ проводилась одновременно из-за очень сжатых сроков, Основная трудность была в изготовлении сферических полуоболочек гидровытяжкой, их сварке со шпангоутом и полировке наружных поверхностей: на них не допускалась даже малейшая царапина, сварка швов должна быть герметичной и контролировалась рентгеном, а герметичность собранного контейнера проверялась гелиевым течеискателем ПТИ-4.

При экспериментальной отработке спутника проводились макетирование размещения бортовой аппаратуры, кабельной сети и механизмов; проверка на герметичность спутника после его сборки с помощью гелиевого течеискателя; отработка процессов сброса головного обтекателя и отделения спутника от ракеты-носителя (макетный образец спутника многократно стыковался и отстыковывался от РН с одновременным сбросом головного обтекателя); исследование теплового режима в целях определения реальных температур спутника, Экспериментальная отработка спутника подтвердила высокую надежность его конструкции, аппаратуры, что позволило принять решение о его запуске. Подготовка спутника к полету на полигоне проводилась в монтажно-испытательном корпусе технической позиции РН, где было организовано для этого специальное рабочее место, Все системы спутника подвергались проверке на функционирование.

Подготовка ракеты 8К71ПС на технической позиции шла под особым контролем и наблюдением, причем особое внимание уделялось контролю правильности прохождения команд на сброс головного обтекателя и отделение спутника.

Запуск ракеты с первым искусственным спутником Земли осуществлялся в соответствии с "Программой проведения пробных запусков простейших неориентированных ИСЗ (объект ПС) с помощью изделия 8К71ПС", утвержденной Д.Ф, Устиновым, В.Д. Калмыковым, А.Н. Несмеяновым, В.М, Рябиковым, М.И. Неделиным. Пуск ракеты-носителя 8К71ПС № М1-ПС с первым ИСЗ состоялся 4 октября 1957 года в 22 ч 28 мин по московскому времени (это был пятый пуск ракеты Р-7). II ступень ракеты со спутником вышла на орбиту с перигеем 228 и апогеем 947 км и временем одного оборота вокруг Земли 96,2 мин. ИСЗ отделился от II ступени ракеты-носителя на 315-й секунде после старта.

«Ракетно-космическая корпорация "Энергия" имени С.П. Королёва», Изд-во РКК "Энергия", 1996 г.

В начале 1957 года С. П. Королев обратился в правительство с просьбой разрешить ускорить подготовку и проведение первых пусков двух ракет для вывода на орбиту искусственных спутников Земли. При этом указывалось, что на базе межконтинентальной ракеты разрабатывается ракета-носитель искусственного спутника Земли с массой спутника около 1200 кг. В США в это же время велась весьма интенсивная подготовка к запуску ИСЗ по проекту "Авангард" . Американский спутник должен был представлять собой шаровидный контейнер диаметром 50 см и массой около 10 кг.

В СССР работы по подготовке к запуску первого искусственного спутника Земли шли полным ходом. За полмесяца до открытия космической эры человечества на торжественном собрании, посвященном столетию со дня рождения К. Э. Циолковского, С. П. Королев выступил с докладом, в котором сказал: "В Советском Союзе произведено успешное испытание сверхдальней межконтинентальной многоступенчатой баллистической ракеты. Полученные результаты показывают, что имеется возможность пуска ракет в любой район земного шара. В ближайшее время с научными целями в СССР и США будут произведены первые пробные пуски искусственных спутников Земли".

Еще весной 1957 года С. П. Королев принял решение сосредоточить внимание КБ на разработке спутника, названного простейшим, не прекращая работ над первоначальным проектом аппарата, который затем третьим вышел на орбиту вокруг Земли.

Хотя спутник и назывался простейшим, но создавался-то он впервые, никаких аналогов в технике не было. Задано было только одно - ограничение по массе (не более 100 кг). Довольно быстро конструкторы пришли к выводу, что выгодно его сделать в форме шара. Сферическая форма позволила при меньшей поверхности оболочки наиболее полно использовать внутренний объем.

Внутри спутника решили разместить два радиопередатчика с частотой излучения 20,005 и 40,002 мГц. Прием их сигналов позволил бы ученым изучить условия прохождения радиоволн из космоса на Землю. Кроме того, надо было передавать и информацию о давлении и температуре внутри спутника.

Проектирование велось быстрыми темпами, и изготовление деталей шло параллельно с выпуском чертежей.

Большого внимания и много усилий потребовала подготовка ракеты, которая впоследствии получила название "Спутник". Необходимо было обеспечить размещение спутника. Для этого следовало сделать переходный отсек и головной обтекатель. Разработали специальную систему разделения корпуса ракеты и спутника. В наземных условиях опробовать эту систему очень трудно. Все же было создано специальное оборудование и приспособления,которые в какой-то мере имитировали будущие условия. "Двойник" спутника многократно состыковывали и отделяли от корпуса ракеты, пока не убедились, что надежно действует вся цепочка: срабатывают пневмозамки, отделяется головной обтекатель, освобождаются из "походного" положения штыри антенн, и толкатель направляет спутник вперед.

Спутник делался максимально простым, надежным и тем не менее позволял провести целый ряд научных исследований. Сферическая форма корпуса способствовала наиболее точному определению плотности атмосферы на очень больших высотах, где еще не проводились научные измерения. Корпус был изготовлен из алюминиевого сплава, а поверхность специально полировалась, чтобы лучше отражать солнечный свет и обеспечивать необходимый тепловой режим спутника.

Радиопередающее устройство спутника должно было обладать мощностью излучения в 1 Вт. Это позволяло принимать его сигналы на значительных расстояниях широкому кругу радиолюбителей в диапазоне коротких и ультракоротких волн, а также наземным станциям слежения. В итоге предполагалось получить большой объем статистических данных о распространении радиоволн через ионосферу при достаточно длительном полете.

Сигналы спутника имели вид телеграфных посылок длительностью около 0,3 с. Когда работал один из передатчиков, то у другого была пауза. Расчетное время непрерывной работы составляло не менее 14 суток.

На внешней поверхности спутника устанавливались антенны в виде четырех стержней длиной до 2,9 м. После выведения на орбиту антенны занимали рабочее положение.

Спутник был неориентированный, и эта четы-рехантенная система давала практически равномерное излучение во все стороны, чтобы исключить влияние его вращения на интенсивность принимаемых радиосигналов.

Энергопитание бортовой аппаратуры спутника обеспечивали электрохимические источники тока (серебряно-цинковые аккумуляторы), рассчитанные на работу минимум в течение 2 - 3 недель.

Внутри спутник заполнялся азотом. Температура внутри поддерживалась в пределах 20- 30° С с помощью принудительной вентиляции по сигналам от датчиков температуры.

Первый, простейший, спутник еще не мог быть снабжен специальной радиотелеметрической системой. Специалисты могли судить об изменении температуры и давления по изменению частоты телеграфных посылок и соотношению между их длительностью.

На рассвете 3 октября 1957 года ракета, состыкованная со спутником, была бережно вывезена из монтажно-испытательного корпуса. Рядом шли создатели первого в мире космического комплекса. На стартовой позиции мощная стрела установщика подняла ракету вертикально. А затем топливо из железнодорожных цистерн начали перекачивать в баки ракеты.

После заправки топливом ракета весила 267 т. И громада ракеты перед стартом была изумительно красива. Она вся сверкала, покрывшись инеем.

4 октября 1957 года в 22 ч 28 мин по московскому времени ярчайший всплеск света осветил ночную степь, и ракета с гулом ушла вверх. Ее факел постепенно слабел и скоро стал неразличим на фоне небесных светил.

Первая космическая скорость, вычисленная еще Ньютоном, теперь, три столетия спустя, была впервые достигнута творением ума и рук человеческих.

После отделения спутника от последней ступени ракеты начали работать передатчики и в эфир полетели знаменитые сигналы "Бип...бип...бип". Наблюдения на первых витках показали, что спутник вышел на орбиту с наклонением 65°6", высотой в перигее 228 км и максимальным удалением от поверхности Земли 947 км. На каждый виток вокруг Земли он тратил 96 мин 10,2 с. В 1 ч 46 мин 5 октября 1957 года спутник прошел над Москвой.

Эта маленькая рукотворная звездочка словно подняла на орбиту рубиновые звезды Кремля, сделала зримыми для всего мира успехи нашей страны.

Русское слово "спутник" сразу вошло в языки всех народов мира. Аншлаги на первых полосах зарубежных газет тех исторических октябрьских дней 1957 года были полны восхищения подвигом нашей страны. "Величайшая сенсация века", "Воплощенная в жизнь заветная мечта человечества", "Окно во Вселенную открыли Советы", "Эта великая победа является поворотным пунктом в истории цивилизации", "Уже сейчас ясно, что 4 октября 1957 года навеки войдет в анналы истории" - вот некоторые из тогдашних заголовков мировой прессы.

Всему миру стало ясно, что успех Советского Союза не случаен: достижения в космосе - зеркало его грандиозной созидательной работы на Земле. В США на смену милитаристскому психозу пришло трезвое понимание значения наших успехов в освоении космоса. Там поняли, что космическим взлетом СССР обязан прежде всего широкой демократической системе образования, позволяющей любому способному человеку подняться к вершинам знания. Поняли, что советская космическая техника выросла на мощном фундаменте развитой науки, техники и индустрии. Все измышления о "слабости" России предстали в своем истинном свете. И это отрезвление сыграло огромную политическую роль. Советские спутники вызвали ослабление "холодной войны" и по сути стали прологом к политике разрядки.

Люди начали осознавать, что у человечества- один единый дом, одна планета, и есть цель, которая может сплотить все народы - изучение Земли на благо всех людей. Космическое пространство становилось ареной научного сотрудничества, и мировая наука обогащалась новыми бесценными данными. Советские ученые щедро делились полученными результатами со специалистами всех стран.

Благодаря первым советским спутникам мировая наука обогатилась новыми знаниями огромного принципиального значения о верхних слоях земной атмосферы и космическом пространстве. Полет Лайки не выявил никаких непреодолимых физиологических препятствий для жизни живых существ на орбите. По сути тогда был сделан серьезный шаг к полету в космос человека.

Первый в истории человечества спутник просуществовал как космическое тело сравнительно недолго - 92 суток, совершив 1440 оборотов вокруг Земли. 21 сутки из космоса шли сигналы первой рукотворной "Луны". Но их "эхо" слышно по сей день. Ведь это было началом великой эпохи практического освоения космоса.

Когда отмечалось 25-летие запуска первого спутника, президент Международной астронавтической федерации чехословацкий профессор Л. Перек писал в газете "Известия": "Первый спутник изменил жизнь на нашей планете. Как из одного ручейка рождаются могучие реки, так и первый спутник привел к рождению могучей реки практических применений в самых разных областях человеческой деятельности, к парадоксальному изменению многих научных представлений". Итальянский профессор Л. Наполитано сказал, что в наше время запуск первого спутника значит примерно то же самое, что для средних веков открытие Колумбом Америки. Тогдашний президент Международной астронавтической академии американец Ч. Драйпер подчеркнул: "... образно можно сказать, что все огромное семейство современных космических аппаратов вывел за руку на орбиту первый советский спутник".

«Космонавтика СССР», М.: Машиностроение, Планета, 1986г.

Михаил Клавдиевич Тихонравов был человеком невероятной любознательности. Математика и многие инженерные дисциплины, которыми овладел он в академии им. Н. Е. Жуковского, не высушили его романтической увлеченности и склонности к фантастическим размышлениям. Он писал маслом пейзажи, собирал коллекцию жуков-дровосеков и изучал динамику полета насекомых, втайне надеясь обнаружить в биении крохотных крыл некий новый принцип для конструирования невероятного летательного аппарата. Ему нравилось математизировать мечты, и он получал, пожалуй, равное удовольствие и когда расчеты показывали их реальность, и когда, напротив, приводили к абсурду: он любил узнавать. Однажды Тихонравов решил обсчитать искусственный спутник Земли. Разумеется, он читал Циолковского и знал, что одноступенчатая ракета не сможет вывести спутник на орбиту, внимательно изучил его «Космические ракетные поезда», «Наибольшую скорость ракеты» и другие работы, в которых впервые теоретически обосновывалась идея многоступенчатой ракеты, но ему было интересно прикинуть различные варианты соединения этих ступеней, посмотреть, во что все это выливается по весам, короче - решить, насколько реальна сама идея получения первой космической скорости, необходимой спутнику на сегодняшнем уровне развития ракетной техники. Начал считать и увлекся не на шутку. Оборонный НИИ, в котором работал Михаил Клавдиевич, занимался вещами несравненно более серьезными, чем искусственный спутник Земли, но к чести его начальника - Алексея Ивановича Нестеренко - вся эта внеплановая полуфантастическая работа в институте не только не преследовалась, а напротив, поощрялась и поддерживалась им, хотя и не афишировалась, дабы избежать обвинений в прожектерстве. Тихонравов и маленькая группа его столь же увлеченных сотрудников в 1947-1948 годах безо всяких ЭВМ проделали колоссальную расчетную работу и доказали, что действительно существует реальный вариант такого ракетного пакета, который в принципе может разогнать некий груз до первой космической скорости.

В июне 1948 года Академия артиллерийских наук готовилась провести научную сессию, и в институт, где работал Тихонравов, пришла бумага, в которой запрашивалось, какие доклады может представить НИИ. Тихонравов решил доложить итоги своих расчетов по ИСЗ - искусственному спутнику Земли. Никто активно не возражал, но тема доклада звучала все-таки столь странно, если не сказать дико, что решили посоветоваться с президентом артиллерийской академии Анатолием Аркадьевичем Благонравовым.

Совершенно седой в свои 54 года, красивый, изысканно вежливый академик в форме генерал-лейтенанта артиллерии в окружении нескольких ближайших своих сотрудников выслушал маленькую делегацию из НИИЗ очень внимательно. Он понимал, что расчеты Михаила Клавдиевича верны, что все это не Жюль Верн и не Герберт Уэллс, но понимал он и другое: научную сессию артиллерийской академии такой доклад не украсит.

Вопрос интересный,- усталым, бесцветным голосом сказал Анатолий Аркадьевич,- но включить ваш доклад мы не сможем. Нас вряд ли поймут... Обвинят в том, что мы занимаемся не тем, чем нужно...

Сидящие вокруг президента люди в погонах согласно закивали.

Когда маленькая делегация НИИ ушла, Благонравов испытал какой-то душевный дискомфорт. Он много работал с военными и перенял у них в общем-то полезное правило не пересматривать принятые решения, но тут вновь и вновь возвращался он к тихонравовскому докладу и дома вечером опять думал о нем, никак не мог отогнать от себя мысль, что несерьезный этот доклад на самом деле серьезен.

Тихонравов был настоящим исследователем и хорошим инженером, но бойцом он не был. Отказ президента ААН расстроил его. В НИИ молодые его сотрудники, которые помалкивали в кабинете президента, подняли теперь гвалт, в котором, однако, мелькали новые серьезные доводы в пользу их доклада.

Что же вы там молчали? - рассердился Михаил Клавдиевич.

Надо снова идти и уломать генерала! - решила молодежь.

И на следующий день они пошли снова. Было такое впечатление, что Благонравов словно обрадовался их приходу. Он улыбался, а новые доводы слушал вполуха. Потом сказал:

Ну, хорошо. Доклад включим в план сессии. Готовьтесь- краснеть будем вместе...

Потом был доклад, а после доклада, как и ожидал Благонравов, один очень серьезный человек в немалом звании спросил Анатолия Аркадьевича, как бы мимоходом, глядя поверх головы собеседника:

Институту, наверное, нечем заниматься, и потому вы решили перейти в область фантастики...

Ироничных улыбок было предостаточно. Но не только улыбки были. Сергей Королев подошел к Тихонравову без улыбки, сказал, строго набычившись по своей манере:

Нам надо серьезно поговорить...

Они познакомились летом 1927 года на горе Узын-Сырт под Коктебелем во время четвертого всесоюзного слета планеристов, а подружились в ГИРД, в подвале на Садово-Спасской. Потом пути их разошлись... И вот новая встреча...

Королев понимал важность сделанного Тихонравовым, через год выйдет его собственная работа: «Принципы и методы проектирования ракет большой дальности», в которой он тоже анализирует различные варианты многоступенчатых «упаковок». Но Королев был великим реалистом и психологом. Он понимал, что технические трудности создания космического пакета ракет, конечно велики, хотя и преодолимы, но понимал он и другое: начни он работу сейчас - эти трудности возрастут в сотни раз и станут уже непреодолимыми, поскольку к спутнику мы не подготовлены психологически. Холодная война заморозит такой проект на корню. Нельзя говорить ни о каком спутнике до тех пор, пока нет ракеты, способной пресечь атомный шантаж американцев. Он начинал разработку ракеты Р-3 с дальностью полета три тысячи километров. Это очень много, но это еще очень мало...

С Тихонравовым договорились быстро: работы продолжать. Вскоре Михаил Клавдиевич провел анализ двухступенчатого пакета и доказал, что на орбиту можно вывести довольно тяжелый спутник. Королеву схема понравилась: она позволяла не запускать двигатель в пустоте,- этого еще делать не научились.

В феврале 1953 года было принято решение о создании межконтинентальной баллистической ракеты. Умозрительные схемы огромной машины промывались математикой, и подобно тому, как на белом листе фотобумаги в ванночке с проявителем всплывает нечто контрастное, формулы выявляли контрасты этих схем, их достоинства и пороки. Уже в мае из двух самых перспективных: двухступенчатая баллистическая и двухступенчатая с крылатой второй ступенью, была выбрана первая схема, - Королев приступил к главному делу своей жизни.

Гигантская, способная достичь любой точки земного шара, ракета была нужна для обороны страны. Но Королев сразу понял: именно эта ракета поднимет в космос спутник. Тихонравов возбужден необычайно: теперь речь идет о конкретной ракете, он знает ее реальные параметры. Если заменить боевой заряд частично топливом, а частично спутником, ракета вытащит его на орбиту!

Уже 26 мая 1954 года Королев пишет в Совет Министров СССР: «Проводящаяся в настоящее время разработка нового изделия с конечной скоростью около 7000 метров в секунду позволяет говорить о возможности создания в ближайшие годы искусственного спутника Земли. Путем некоторого уменьшения веса полезного груза можно будет достичь необходимой для спутника конечной скорости 8000 м/с...» 16 июля М. К. Тихонравов передает Королеву докладную записку, написанную совместно с И. В. Лавровым: спутник может весить от 1000 до 1400 килограмм! Через две недели - 29 июля 1955 года призидент Дуайт Эйзенхауэр обнародовал в Белом доме специальное коммюнике о том, что Соединенные Штаты ведут подготовку к запуску искусственного спутника Земли.

Коммюнике произвело сенсацию. Хотя об искусственном спутнике Земли американцы начали писать с 1946 года, «Луна Эйзенхауэра» - так окрестили проект журналисты - должна была еще раз напомнить миру о недосягаемом первенстве американской техники. «Птица» - так называли проект специалисты - должна была стать самым щедрым подарком великой страны Международному геофизическому году (МГГ), который начинался в июле 1957 года, что должно было укрепить в сознании миллионов людей мысль о бесспорном лидерстве США во всем мировом сообществе. Потом, после запуска нашего спутника, журнал «Форчун» писал: «Мы не ждали советского спутника, и поэтому он произвел на Америку Эйзенхауэра впечатление нового технического Пирл-Харбора».

А почему «не ждали»? Не знали? Но ведь буквально через несколько дней после коммюнике Белого дома академик Л. И. Седов на шестом конгрессе Международной астронавтической федерации в Копенгагене рассказал журналистам о том, что Советский Союз во время МГГ собирается запустить спутник, а точнее, несколько спутников. «Возможно, наши спутники будут созданы раньше американских и превзойдут их по весу»,- предупреждает академик. Президент АН СССР А. Н. Несмеянов подтверждает: теоретически проблема вывода спутника на орбиту решена. В журнале «Радио» публикуют примерные частоты, на которых будет работать передатчик спутника. С. П. Королев в своем докладе на юбилейном заседании в честь 100-летия со дня рождения К. Циолковского прямо говорит о том, что советские ученые намерены в ближайшее время запустить спутник. Да и за рубежом немало писали о советских спутниках. Прогрессивный французский научный журналист Мишель Рузе трезво оценил ситуацию: «Отнюдь не означает, что «Луна Эйзенхауэра» первой придет к финишу в состязании с ее советским и, может быть, английским соперниками», - писал он еще в сентябре 1955 года.

Так почему же «не ждали»? Ведь знали - слышали. Другое дело, - не хотели знать, не желали слышать. Вновь проявилась здесь давняя американская болезнь, увы, до наших дней не излеченная: признать саму возможность запуска спутника Советским Союзом означало сделать шаг к пониманию реальных сил, существовавших в мире, признать свои собственные оценки других государств устаревшими и требующими пересмотра. Сделать это было выше сил хозяев «Луны Эйзенхауэра»

Между тем время шло, а дела с нашим спутником огорчали и тревожили Королева. Сначала все шло хорошо. 30 августа 1955 года в кабинете главного ученого секретаря Президиума АН СССР академика А. В. Топчиева собралось высокое совещание: С. П. Королев, М. К. Тихонравов, М. В. Келдыш, В. П. Глушко и другие специалисты. Королев доложил о ходе работ над ракетой и предложил организовать комиссию по разработке программы запуска ИСЗ, привлечь к созданию аппаратуры ведущих ученых Академии.

Я поддерживаю предложение Сергея Павловича, - сказал Келдыш. - Важно назначить председателя...

Вам и быть председателем,- моментально отозвался Королев.

Определили примерный срок запуска - лето 1957 года, начало МГГ. За два года нужно было разработать и изготовить аппаратуру, источники питания, систему терморегулирования, радиотелеметрическую систему с всенаправленными антеннами, систему управления работой бортовой аппаратуры и многое другое. Королев сразу понял главную опасность: единую задачу решали десятки исполнителей. Сбой в одном звене прерывал всю цепь. ОКБ Королева отвечало за главное - ракету-носитель, ракеты еще не было, но это пока беспокоило Сергея Павловича меньше, чем координация всех других работ. Наверное, впервые столкнулся Королев с задачей такого масштаба, решение которой требовало не только его воли, опыта и энергии, но и энтузиазма многих других людей, а ожидать равного и нужного ему энтузиазма от всех было нереально. Келдыш проводил совещания с «атмосферщиками» - С. Н. Верновым, Л. В. Курносовой, В. И. Красовским, привлекал своих «мальчиков», специалистов по траекторным измерениям: Д. Е. Охоцимского, Г. М. Энеева, В. А. Егорова, М. Л. Лидова, подключил к работе знатока солнечных батарей Н. С. Лидоренко , советовался и консультировался со светлейшими умами Академии... Уже после запуска спутника Келдыш скажет: «Каждый килограмм веса научного прибора стоил значительно больше золота, он стоил золотого интеллекта...» Но сейчас, - Королев это ясно видел, - требовались не только умные консультанты, но и быстрые исполнители. График подготовки и испытаний аппаратуры все время срывался. Найти виновных было трудно: многие из ученых, люди в высшей степени изобретательные и оригинально думающие, превращались в сущих детей, когда дело доходило до производства. Беседуя с ними, Королев видел, что опыта взаимодействия науки и промышленности у них мало, сроки и дальше будут срываться, и очень нервничал. Тревогами своими он иногда делился с Тихонравовым. Михаил Клавдиевич молча кивал. Королев расценивал его спокойствие как равнодушие к своим заботам, во всяком случае, для него было полной неожиданностью, когда в конце 1956 года Тихонравов вдруг предложил:

А если сделать спутник полегче и попроще? Килограмм на 300 или еще легче? Вот мы тут прибросили... - он протянул тетрадь.

Королев быстро оценил ситуацию: не расхолаживая Академию наук, маленький, простейший спутник (в документации он и назывался «ПС») можно было сделать своими силами, подключив минимальное количество смежников, прежде всего Николая Степановича Лидоренко - это источники тока и Михаила Сергеевича Рязанского - это радиоаппаратура. Уже 5 января 1957 года он отправляет в правительство докладную записку, в которой говорит о подготовке двух спутников: один весом 40-50 килограммов (он будет первым) и другой - 1200 килограммов (он станет третьим) и предлагает подготовить ракеты к пуску в апреле-июне 1957 года. Получив добро, 25 января подписывает исходные данные по ПС.

Уже через десять дней, 31 августа, вернувшись в Москву, Королев проводит испытания ПС совместно с ракетой-носителем, а в начале сентября вместе со своими проектантами и испытателями спутник отправился на космодром.

Мне приходилось беседовать со многими сотрудниками ОКБ С. П. Королева и специалистами-смежниками о первом нашем спутнике. Странно, но его помнят плохо. Работа над ракетой была столь велика и напряженна, что заслонила в памяти людской этот маленький шарик с «усами» антенн. Заместитель Тихонравова Евгений Федорович Рязанов вспоминал, как Королеву показывали первые эскизы ПС. Все варианты ему не нравились. Рязанов спросил осторожно:

Почему, Сергей Павлович?

Потому что не круглый! - загадочно ответил Королев.

Дело не только в том, что сфера - идеальная форма, обладающая максимальным объемом при минимальной поверхности. Быть может, безотчетно, интуитивно Сергей Павлович стремился к предельному лаконизму и выразительности формы этого исторического аппарата и ведь действительно сейчас трудно представить себе иную, более емкую эмблему, символизирующую век космоса.

Всем запомнился случай с докладом ведущего конструктора спутника Михаила Степановича Хомякова в кабинете Главного конструктора. Хомяков ошибся и назвал спутник не ПС, а СП. Королев остановил его и сказал с улыбкой:

Вы путаете: СП - это я, а спутник - ПС!- Сергей Павлович знал, что за глаза все называют его инициалами имени и отчества, и не обижался.

Вячеслав Иванович Лаппо - конструктор радиопередатчика ПС - вспоминает, как однажды Королев ночью пришел к нему в лабораторию и попросил дать послушать сигналы спутника. Лаппо объяснил, что давление и температура внутри спутника контролируются с помощью изменения длины радиопосылки. «Понимаете, если что случится, перед смертью он будет пищать по-другому», - сказал Лаппо. Королеву это очень понравилось. Он с удовольствием послушал сигналы «бип-бип», а потом осторожно, даже с некоторой робостью спросил:

А нельзя сделать, чтобы он какое-нибудь слово пищал?

Производственники опытного завода тоже больше запомнили ракету, чем ПС.

Для нас он действительно с точки зрения изготовления был простым,- вспоминал главный инженер Виктор Михайлович Ключарев. - Да и все наше внимание в то время сосредоточилось на доводке ракеты-носителя.

А по самому спутнику трудно было обеспечить блестящую, отражающую солнечные лучи поверхность: для алюминиевого сплава, из которого делался корпус первого спутника, в то время не было специальной технологии. И это одолели. Все, кто соприкасался с «шариком», стали его буквально носить на руках, в белых перчатках, а оснастку, на которой он монтировался, обтянули бархатом. Королев, следя за всеми работами по спутнику, требовал особого отношения к этому изделию.

Да, Королев требовал, чтобы шар спутника отполировали, страшась перегрева солнечными лучами. Он не предполагал, сколь многое отразится в его зеркале 4 октября 1957 года.

Приказ о летных испытаниях ПС был подписан на космодроме 2 октября. Руководителями испытательной команды назначены Леонид Александрович Воскресенский - от ОКБ и Александр Иванович Носов - от ракетчиков. Ранним утром 3 октября ракету вывезли на старт. Работы шли по расписанию, без срывов.

Нас никто не торопит,- говорил Королев.- Если имеете хотя бы малейшие сомнения, остановим испытания и доработаем спутник. Время еще есть...

Понимал ли Сергей Павлович, что в эти часы закладываются будущие неписаные, ни в каких инструкциях не отмеченные, нравственные, этические законы космонавтики? «Нет, не думалось тогда о величии происходящего: каждый делал свое дело, переживая и огорчения и радости», - напишет много лет спустя в своей книге «Первые ступени» заместитель ведущего конструктора ПС Олег Генрихович Ивановский.

На следующий день после заправки топливом Королев позвал Хомякова, поручил ему подняться на площадку ферм обслуживания и все внимательно еще раз проверить. По свидетельству очевидцев, все предстартовые дни Главный Конструктор был сдержан, молчалив, улыбался редко. Он беспрестанно задавал себе вопросы, на которые не находил ответа. Он не знал, правильно ли выбрана траектория полета, где, собственно, кончается атмосфера, где ее границы. Не знал, пропустит ли ионосфера сигналы радиопередатчика. Не знал, пощадят ли микрометеориты полированный шар. Не знал, выдержит ли герметизация космический вакуум. Не знал, справится ли вентиляция с отводом тепла. Сейчас часто, иногда и без повода используют ставшее почти крылатым выражение «полет в неизвестное». Но это был действительно полет в абсолютно неизвестное, ничего более неизвестного не было за всю историю человечества.

Стояла глухая осенняя ночь. Стартовая площадка освещалась прожекторами. Казалось, что это их жгучие лучи заставляют ракету слегка дымиться, - парил жидкий кислород. С наблюдательного пункта было видно, как вдруг исчез белый дымок: закрылись дренажные клапаны, начался наддув баков. И вот дрогнула темнота, где-то внизу забилось пламя, блеснуло на миг из бетонного канала, клубы дыма и пыли закрыли на секунду огнедышащий хвост ракеты, но вот она вырвалась и полетела вверх, заливая светом ночную степь. Спутник стартовал 4 октября 1957 года в 22 часа 28 минут по московскому времени.

Мы радовались, как ребятишки, смеялись и целовались,- вспоминал К. Д. Бушуев.

Радиостанция была оборудована в автофургоне, стоящем метрах в 800 от старта. В фургон набилась масса народа, все хотели услышать голос из космоса. У приемников и магнитофонов сидел Слава Лаппо, ждал сигнала. И вдруг услышал, сначала далекое, размытое, потом все более громкое, четкое: «бип-бип-бип...» Раздалось дружное «Ура!», заглушая радостный голос Рязанского, который кричал по телефону Королеву в командный бункер: «Есть! Есть сигнал!»

По первому витку баллистики установили, что спутник мало теряет высоту *, но для страховки председатель Государственной комиссии Василий Михайлович Рябиков решил дождаться второго витка и тогда уже звонить в Москву, докладывать. Благо в Москве была глубокая ночь, все спали...

*ПС существовал 92 суток.

Никто не заметил, что стало уже совсем светло. Наступило первое утро космической эры планеты Земля, но она еще не знала об этом.

Потом об этой ночи будут написаны тысячи статей, целые библиотеки книг. Старт первого спутника будет анализироваться со всех сторон: научной, технической, исторической, социальной, политической. Он заставит по-новому взглянуть на многие проблемы нашего века, начиная с ревизии высшей школы, кончая политическим климатом всей планеты. Американская газета «Вашингтон ивнинг стар» комментировала запуск первого спутника с беспощадным лаконизмом: «Эра самоуверенности кончилась». Французский журнал «Пари-матч» констатировал: «Рухнула догма о техническом превосходстве Соединенных Штатов».

Но говорить лишь о политическом значении этого старта применительно к событиям 1957 года значило бы принизить это событие. Разве не символично, что самое грозное из существовавших тогда видов оружия - баллистическая межконтинентальная ракета, способная нести атомный заряд, едва родившись, буквально в считанные недели превращается в мощнейший инструмент мирной науки? «Нью-Йорк геральд трибюн» вроде бы даже с удивлением писала тогда о том, что «несмотря на очевидную психологическую победу, которую одержал Советский Союз, это не привело к усилению угрозы возникновения войны». Старт 4 октября 1957 года был самой наглядной и убедительной демонстрацией не только научно-технического потенциала Советского Союза, но и новым доказательством его миролюбивой политики.

Спутник вызывал восторг у специалистов - это понятно. Но спутник вызывал восторг у людей, совершенно не искушенных в научно-технических проблемах. В неком рукотворном предмете, брошенном вверх и не упавшем обратно на Землю, люди увидели чудо человеческой мысли и труда. Наш спутник заставил гордиться собой всех землян - вот главный итог его триумфального полета над планетой.

Подумать только, как время бежит! Как далеко уже ушли мы по космической дороге! Но как далеко ни ушли бы мы, каким бы маленьким ни казался нам из дали прошедших лет зеркальный шарик, он всегда будет светить всем, идущим к звездам, потому что мы наделили его великим качеством, которое невозможно превзойти никому и никогда: он - самый первый!

Москва. 1987 г.

Ярослав Голованов. «Капля нашего мира». (Библиотека журнала «Знамя»).- М.: Правда, 1988.- 464 с. Ранее также было опубликовано на
http://epizodsspace.testpilot.ru/bibl/golovanov/kapli/sam_per.html

Первый искусственный спутник Земли является одним из величайших достижений науки ХХ века. Тем не менее, как это ни парадоксально, этому большому научному и техническому достижению в значительной степени способствовала холодная война между двумя сверхдержавами: США и Советским Союзом. Запуск первого искусственного спутника Земли также был необходим для развивающейся потребности получения достоверных сведений о верхних слоях атмосферы, возможности передачи радиосигнала с орбиты и т.д.

В начале 1950-х годов как США, так и СССР активно разрабатывали ракеты для космической программы. В частности, в мае 1954 года главный конструктор космической программы Советского союза Сергей Королев встретился с министром обороны СССР и доложил о том, что первый искусственный спутник Земли можно запускать на орбиту. Подобное заявление 29 июля 1955 года было сделано президентом Соединенных штатов Дуайтом Эйзенхауэром, при этом он указал сроки между 1957 и 1958 гг.

В первых числах августа 1955 года Политбюро ЦК КПСС одобрило создание первого спутника Земли. Этот проект возглавлял Королев, а также Василий Рябиков, курировавший испытательные пуски ракеты Р-7. Для запуска был разработан простейший первый спутник Земли с двумя радиомаяками на борту.

Спутник №1 представлял собой 585-миллиметровую сферу, покрытую тепловым экраном, состоящим из алюминия, магния и титана. Он был оснащен четырьмя длинными антеннами, которые были способны передавать простые на поверхность Земли в двух частотах. Первый искусственный спутник Земли также был оборудован тремя серебряно-цинковыми аккумуляторами, которые могли бы работать в течение двух недель. Система контроля температуры представляла собой радиатор с вентилятором, герметичный контур, принудительную систему теплообмена, предназначенную для поддержания стабильной внутренней температуры. Эта система использовала биметаллические тепловые реле в качестве чувствительного элемента. Всякий раз, когда температура становилась выше 36°C, включался вентилятор, а по системе передачи тепла от полушарий циркулировал азот. Когда температура падала ниже 20°C, вентилятор выключался.

Спутник-1 был запущен четвертого октября 1957 года. Спустя 295,4 секунды после запуска первый искусственный спутник Земли был выведен на орбиту. Это был всего лишь третий по счету успешный полет ракеты Р-7, которая была создана для межконтинентального полета с термоядерной Спутник развил первую рассчитанную Ньютоном. Она составляла 7780 м/с. Полный оборот он совершал за 96,2 минуты. Несмотря на то, что его разработали всего за две недели, миссия продолжалась 22 дня, пока не сели аккумуляторы. Радиолюбители со всего мира следили за звуковыми сигналами, передаваемыми спутником. Его можно было наблюдать - как звезду первой величины - даже невооруженным глазом. Сошел спутник с орбиты и сгорел в атмосфере 4 января 1958 года.

Американская общественность и средства массовой информации были настолько удивлены технологическим прорывом СССР, что волна паранойи прокатилась по США. Политическая и общественная реакция на публикацию сообщения ТАСС была неожиданной для СССР. Таким образом, заменив маленьким спутником термоядерную водородную бомбу, Советский Союз одержал значительную политическую и общественную победу.

Спутниковый кризис привел к созданию в США Advanced Research Projects Agency и NASA, а также значительному увеличению государственных расходов на систему образования и проведение научных исследований.

США смогли запустить свой первый искусственный спутник Explorer-1 31 января 1958 года. Это был цилиндрический диаметром 15 см и длиной 203 см с массой 14 кг. Он передавал данные об измерении космических лучей и об уровне радиации в течение 112 дней. Эти данные привели к открытию

С 1957 года на орбиту Земли было запущено около 7000 спутников, большинство из которых уже вышли из строя и представляют реальную помеху для дальнейшего освоения космоса.

(Р-7).

Дата запуска считается началом космической эры человечества, а в России отмечается как памятный день Космических войск .

История создания Первого спутника есть история ракеты. Ракетная техника Советского Союза и США имела немецкое начало.

Разработанный проект ракеты новой компоновки 20 ноября 1954 г. был одобрен Советом министров СССР. Необходимо было в кратчайшие сроки решить множество новых задач, в которые входили, кроме разработок и строительства самой ракеты, выбор места для стартового полигона, постройка стартовых сооружений, ввод в строй всех необходимых служб и оборудование наблюдательными пунктами всей 7000-километровой трассы полёта. Первый комплекс ракеты Р-7 был построен и испытан в течение 1955-1956 годов на Ленинградском металлическом заводе , одновременно, в соответствии с постановлением правительства от 12 февраля 1955 г. началось строительство НИИП-5 в районе станции Тюра-Там . Когда первая ракета в заводском цеху была уже в сборе, завод посетила делегация основных членов политбюро во главе с Н. С. Хрущёвым. Ракета оказала потрясающее впечатление не только на советское руководство, но и на ведущих учёных.

Мы [ядерщики] считали, что у нас большие масштабы, но там увидели нечто, на порядок большее. Поразила огромная, видимая невооружённым глазом, техническая культура, согласованная работа сотен людей высокой квалификации и их почти будничное, но очень деловое отношение к тем фантастическим вещам, с которыми они имели дело...

- (сб. «Первая космическая», с. 18)

30 января 1956 г. правительством подписано постановление о создании и выводе на орбиту в 1957-1958 гг. «Объекта „Д“» - спутника массой 1000-1400 кг несущего 200-300 кг научной аппаратуры. Разработка аппаратуры была поручена Академии наук СССР, постройка спутника - ОКБ-1, осуществление пуска - Министерству обороны. К концу 1956 г. стало ясно, что надёжная аппаратура для спутника не может быть создана в требуемые сроки.

14 января 1957 г. Советом Министров СССР утверждена программа лётных испытаний Р-7. Тогда же Королёв направил докладную записку в Совет Министров, где писал, что в апреле - июне 1957 года могут быть подготовлены две ракеты в спутниковом варианте, «и запущены сразу же после первых удачных пусков межконтинентальной ракеты». В феврале всё ещё продолжались строительные работы на полигоне, две ракеты уже были готовы к отправке. Королёв, убедившись в нереальности сроков изготовления орбитальной лаборатории, шлёт правительству неожиданное предложение:

Имеются сообщения о том, что в связи с Международным геофизическим годом США намерены в 1958 году запустить ИСЗ. Мы рискуем потерять приоритет. Предлагаю вместо сложной лаборатории - объекта «Д» вывести в космос простейший спутник.

15 февраля это предложение было одобрено.

В начале марта первая ракета Р-7 №М1-5 доставлена на техническую позицию полигона, а 5 мая вывезена на стартовую площадку №1. Подготовка к пуску длилась неделю, на восьмой день началась заправка. Пуск состоялся 15 мая в 19:00 по местному времени. Старт прошёл нормально, но на 98-й секунде полёта произошёл сбой в работе одного из боковых двигателей, ещё через 5 сек все двигатели автоматически отключились и ракета упала в 300 км от старта. Причиной аварии было возникновение пожара в результате разгерметизации топливной коммуникации высокого давления. Вторая ракета, Р-7 №6Л подготовлена с учётом полученного опыта, но запустить её вовсе не удалось. 10-11 июня делались многократные попытки пуска, но в последние секунды срабатывала защитная автоматика. Выяснилось, что причиной была неправильная установка клапана азотной продувки и замерзание главного кислородного клапана. 12 июля пуск ракеты Р-7 №М1-7 снова прошёл неудачно, эта ракета пролетела всего 7 километров. Причиной на этот раз стало замыкание на корпус в одном из приборов системы управления, в результате чего прошла ложная команда на рулевые двигатели, ракета значительно отклонилась от курса и была автоматически остановлена.

Наконец, 21 августа 1957 г. осуществился успешный запуск, ракета №8Л нормально прошла весь активный участок полёта и достигла заданного района - полигона на Камчатке. Головная часть её полностью сгорела при входе в плотные слои атмосферы, несмотря на это 27 августа ТАСС сообщило о создании в СССР межконтинентальной баллистической ракеты . 7 сентября осуществлён второй полностью успешный полёт ракеты, но головная часть снова не выдержала температурной нагрузки, и Королёв вплотную занялся подготовкой к космическому запуску.

Итак, по результатам лётных испытаний пяти ракет было очевидно, что она может летать, но головная часть требует радикальной доработки. Это потребует, по расчётам оптимистов, не менее полугода. Разрушение головных частей открыло дорогу для пуска Первого простейшего спутника. (...)

С. П. Королёв получил согласие Н. С. Хрущёва на использование двух ракет для экспериментального пуска простейшего спутника.

Б. Е. Черток

Проектирование простейшего спутника началось в ноябре 1956 года, а в начале сентября 1957 г. ПС-1 прошёл окончательные испытания на вибростенде и в термокамере. Спутник был разработан как очень простой аппарат с двумя радиомаяками для проведения траекторных измерений. Диапазон передатчиков простейшего спутника был выбран так, чтобы слежение за спутником могли осуществлять радиолюбители.

22 сентября в Тюра-Там прибыла ракета Р-7 №8К71ПС (изделие М1-ПС «Союз»). По сравнению со штатными, она была значительно облегчена: массивная головная часть заменена переходом под спутник, снята аппаратура системы радиоуправления и одна из систем телеметрии, упрощена автоматика выключения двигателей; масса ракеты в результате была уменьшена на 7 тонн.

2 октября Королёвым был подписан приказ о лётных испытаниях ПС-1 и направлено в Москву уведомление о готовности. Ответных указаний не пришло, и Королёв самостоятельно принял решение о постановке ракеты со спутником на стартовую позицию.

Мы давно привыкли, что живем в эпоху освоения космоса. Однако, наблюдая сегодня за огромными многоразовыми ракетами и космическими орбитальными станциями многие не осознают, что первый запуск космического аппарата состоялся не так давно – всего 60 лет назад.

Первый искусственный спутник Земли был запущен 4 октября 1957 года.

Кто запустил первый искусственный спутник Земли? – СССР. Этот вопрос имеет большое значение, так как это событие дало начало так называемой космической гонке между двумя сверхдержавами: США и СССР.

Как назывался первый в мире искусственный спутник Земли? – так как подобные аппараты ранее не существовали, советские ученые посчитали, что название «Спутник-1» вполне подходит для данного аппарата. Кодовое обозначение аппарата – ПС-1, что расшифруется как «Простейший Спутник-1».

Внешне спутник имел довольно незамысловатый вид и представлял собой алюминиевую сферу диаметром 58 см к которой были прикреплены крест-накрест две изогнутые антенны, позволяющие устройству равномерно и во всех направлениях распространять радиоизлучение. Внутри сферы, сделанной из двух полусфер, скрепленных 36 болтами, располагались 50-киллограмовые серебряно-цинковые аккумуляторы, радиопередатчик, вентилятор, термостат, датчики давления и температуры. Общая масса устройства составила 83,6 кг. Примечательно, что радиопередатчик вещал в диапазоне 20 МГц и 40 МГц, то есть следить за ним могли и обычные радиолюбители.

История создания

История первого космического спутника и космических полетов в целом начинается с первой баллистической ракеты – Фау-2 (Vergeltungswaffe-2). Ракета была разработана известным немецким конструктором — Вернером фон Брауном в конце Второй мировой войны. Первый тестовый запуск прошел в 1942-м году, а боевой – 1944-м., всего было выполнено 3225 запусков в основном по территории Великобритании. После войны Вернер фон Браун сдался армии США, в связи с чем возглавил Службу проектирования и разработки вооружения в США. Еще в 1946-м году немецкий ученый представил Минобороны США доклад «Предварительная конструкция экспериментального космического корабля, вращающегося вокруг Земли», где отметил, что в течение пяти лет может быть разработана ракета, способная вывести на орбиту подобный корабль. Однако финансирование проекта не было одобрено.

13-го мая 1946-го года Иосив Сталин принял постановление о создании ракетной отрасли в СССР. Главным конструктором баллистических ракет был назначен Сергей Королев. Следующие 10 лет учеными были разработаны межконтинентальные баллистические ракеты Р-1, Р2, Р-3 и др.

В 1948-м году ракетный конструктор Михаил Тихонравов провел доклад для научных кругов о составных ракетах и результатах расчетов, согласно которым разрабатываемые 1000-киллометровые ракеты могут достигать больших расстояний и даже вывести на орбиту искусственный спутник Земли. Однако, подобное заявление подверглось критике и не было воспринято всерьез. Отдел Тихонравова в НИИ-4 был расформирован в связи с неактуальными работами, однако позже усилиями Михаила Клавдиевича вновь собран в 1950-м году. Тогда Михаил Тихонравов уже прямо заговорил о миссии по выводу спутника на орбиту.

Модель спутника

После создания баллистической ракеты Р-3 на презентации были представлены ее возможности, согласно которым ракета была способна не только поражать цели на расстоянии 3000 км, но и вывести спутник на орбиту. Так к 1953-му году ученым все же удалось убедить высшее руководство в том, что вывод орбитального спутника возможен. А у руководителей вооруженных сил возникло понимание перспективности разработки и запуска искусственного спутника Земли (ИСЗ). По этой причине в 1954-м году было принято постановление о создании отдельной группы в НИИ-4 с Михаилом Клавдиевичем, которая занималась бы проектированием спутника и планированием миссии. В том же году группа Тихонравова представила программу освоения космоса, от запуска ИСЗ, до высадки на Луну.

В 1955-м году делегация политбюро во главе Н. С. Хрущевым посетила Ленинградский металлический завод, где было окончено строительство двухступенчатой ракеты Р-7. Впечатление делегации вылилось в подписание постановления о создании и выводе на земную орбиту спутника в ближайшие два года. Проектирование ИСЗ началось в ноябре 1956-го года, а в сентябре 1957-го года «Простейший Спутник-1» успешно прошел испытания на вибростенде и в термокамере.

Однозначно на вопрос «кто изобрел Спутник-1?» — ответить нельзя. Разработка первого спутника Земли происходила под руководством Михаила Тихонравова, а создание ракеты-носителя и вывод спутника на орбиту – под началом Сергея Королева. Однако над обоими проектами трудилось немалое число ученых и научных сотрудников.

История запуска

В феврале 1955-го года высшее руководство утвердило создание Научно-исследовательского испытательного полигона №5 (позже Байконур), который должен был располагаться в Казахстанской пустыне. На полигоне проводились испытания первых баллистических ракет типа Р-7, но по результатам пяти опытных запусков стало ясно, что массивная головная часть баллистической ракеты не выдерживает температурной нагрузки и требует доработки, что займет около полугода. По этой причине С. П. Королев запросил от Н. С. Хрущева две ракеты для экспериментального запуска ПС-1. В конце сентября 1957-го года на Байконур прибыла ракета Р-7 с облегченной головой частью и переходом под спутник. Была снята лишняя аппаратура, в результате чего масса ракеты была уменьшена на 7 тонн.

2-го октября С. П. Королев подписал приказ о летных испытаниях спутника и направил уведомление о готовности в Москву. И хотя от Москвы не пришло никаких ответов, Сергей Королев решил произвести вывод ракеты-носителя «Спутник» (Р-7) с ПС-1 на стартовую позицию.

Причина, по которой руководство потребовало вывод спутника на орбиту именно в этот период заключается в том, что с 1 июля 1957 по 31 декабря 1958 проводился так называемый Международный геофизический год. Согласно нему, в указанный период 67 стран совместно и по единой программе проводили геофизические исследования и наблюдения.

Дата запуска первого искусственного спутника — 4 октября 1957-й год. Кроме того, в тот же день проходило открытие VIII международного конгресса астронавтики в Испании, Барселона. Руководители космической программы СССР не раскрывались общественности по причине секретности проводимой работы, о сенсационном запуске спутника конгрессу сообщил академик Леонид Иванович Седов. Поэтому именно советского физика и математика Седова мировая общественность долго считала «отцом Спутника».

История полета

В 22:28:34 по московскому времени произошел запуск ракеты со спутником с первой площадки НИИП № 5 (Байконур). Спустя 295 секунд центральный блок ракеты и спутник были выведены на эллиптическую орбиту Земли (апогей – 947 км, перигей – 288 км). Еще через 20 секунд ПС-1 отделился от ракеты и подал сигнал. Это были повторяющиеся сигналы «Бип! Бип!», которые ловили на полигоне 2 минуты, до тех пор, пока «Спутник-1» не скрылся за горизонтом. На первом витке аппарата вокруг Земли Телеграфное агентство Советского Союза (ТАСС) передало сообщение об успешном запуске первого в мире ИСЗ.

После приема сигналов ПС-1 начали поступать подробные данные об аппарате, который, как оказалось, был близок к тому, чтобы не достичь первой космической скорости и не выйти на орбиту. Причиной этому послужил непредвиденный отказ системы управления подачи топлива, из-за чего один из двигателей запаздывал. От неудачи отделяли доли секунды.

Однако, ПС-1 все же успешно достиг эллиптической орбиты, по которой двигался в течение 92-х дней, при этом выполнил 1440 оборотов вокруг планеты. Радиопередатчики аппарата работали на протяжении первых двух недель. Что стало причиной гибели первого спутника Земли? — Потеряв скорость о трение атмосферы, «Спутник-1» начал снижаться и полностью сгорел в плотных слоях атмосферы. Примечательно, что многие могли наблюдать некий блестящий объект, движущийся по небу в тот период. Но без специальной оптики блестящий корпус спутника нельзя было заметить, и на самом деле этим объектом была вторая ступень ракеты, которая также вращалась на орбите, вместе со спутником.

Значение полета

Первый запуск искусственного спутника Земли в СССР произвел небывалый подъем гордости за свою страну и сильный удар по престижу США. Отрывок из публикации «Юнайтед пресс»: «90 процентов разговоров об искусственных спутниках Земли приходилось на долю США. Как оказалось, 100 процентов дела пришлось на Россию…». И несмотря на ошибочные представления о технической отсталости СССР, первым спутником Земли стал именно советский аппарат, к тому же его сигнал мог отслеживаться любым радиолюбителем. Полет первого спутника Земли ознаменовал начало космической эры и запустил космическую гонку между Советским Союзом и США.

Спустя всего 4 месяца, 1-го февраля 1958-го года США запустили свой спутник «Эксплорер-1», который был собран командой ученого Вернера фон Брауна. И хотя он был в несколько раз легче ПС-1 и содержал 4,5 кг научной аппаратуры, он все же был вторым и уже не так повлиял на общественность.

Научные результаты полёта ПС-1

Запуск данного ПС-1 преследовал несколько целей:

• Тестирование технической способности аппарата, а также проверка расчетов, принятых для успешного запуска спутника;
• Исследование ионосферы. До запуска космического аппарата радиоволны, посланные с Земли, отражались от ионосферы, исключая возможность ее изучения. Теперь же ученые смогли начать исследование ионосферы посредством взаимодействия радиоволн, излучаемых спутником из космоса и идущих через атмосферу к поверхности Земли.
• Расчет плотности верхних слоев атмосферы при помощи наблюдения за темпом замедления аппарата вследствие трения об атмосферу;
• Исследование влияния космического пространства на аппаратуру, а также определения благоприятных условий для работы аппаратуры в космосе.

Слушать звук Первого спутника

И хотя на спутнике не было никакой научной аппаратуры, слежение за его радиосигналом и анализ его характера давал много полезных результатов. Так группа ученых из Швеции проводила измерения электронного состава ионосферы, опираясь на эффект Фарадея, гласящий об изменении поляризации света при прохождении его через магнитное поле. Также группа советских ученых из МГУ разработала методику наблюдения за спутником с точным определением его координат. Наблюдение за данной эллиптической орбитой и характером ее поведения позволили определить плотность атмосферы в области орбитальных высот. Неожиданно повышенная плотность атмосферы в указанных областях подтолкнула ученых к созданию теории торможения спутников, что внесло свою лепту в развитие космонавтики.

Видео о первом спутнике.