>>История: Наступление «варваров» в Евразии

Наступление «варваров» в Евразии

В II-IV вв. были временем перемен в облике мира. Крупнейшие гocудapcтвa древности вступили в период упадка. Началось время Великою переселения народов. Не только кочевники, но и земледельцы покидали обжитые места и устремлялись на новые территории. Формировался тип общественных отношений, который принято называть феодальным.

Народы Европы

В I-II вв. общая численность населения мира составляла около 250 млн, человек, которые распределялись по земному шару нepaвномерно. Основная масса населения была сосредоточена в Евразии в районах с теплым, влажным климатом - в поясе государств, протянувшихся от берегов Средиземноморья до равнин Китая. В пределах Римской империи проживало около 5O млн, человек (в самой Италии - 7-8 млн.), примерно столько же - в Китае, не менее 40 млн. человек жило в Индии. Несколько миллионов человек насчитывалось в Америке, Центральной и Южной Африке, тропиках Юго- Восточной Азии.

Севернее гpаниц Римской империи, которые проходили по Рейну и Дунаю, жили кельтские и германские племена (кимвры, тевтоны, аламаны, франки, вандалы и др,), восточнее - славянские и финно- угoрские. Между Дунаем и Днепром находились земли союзов готских племенных объединений (они включали как германские, так и фракийские, сарматские, славянские племена).

Численность населения Центральной и Восточной Европы была невелика (не более 5 млн. человек). Их земли с преобладанием лесов и болот не представляли для римлян большой ценности, а coпротивление они оказывали упорное. В 9 г. три отборных легигна Октавиана Aвгycтa были разгромлены германцами в Тевтобургском лесу. Все это заставило Римскую империю ограничиться укреплением северной границы, размещением вдоль нее гарнизонов. Они должны были отбивать набеги племен, которые считались варварскими (слово « барбарос» по-гpечески означало « тот, кто гoворит невнятно» ), германиы, не знаюшие латыни, представлялись римлянам дикарями.

Племена Центральной и Восточной Европы, будучи земледельгами, не строили больших городов. В l - V вв, у них преобладали нeбольшие поселки, заселенные, как правило, родственниками. Было развито ремесло, оружие и инструменты выковывались из железа. Хозяйство носило преимущественно натуральный характер, хотя постепенно развивались и товарно- денежные отношения.

Рабовладение у германских племен не получило широкогo распространения. Захваченных в межплеменных столкновениях пленников убивали, продавали римлянам или же оставляли в поселениях, гдe им выделялся участок земли, часть продукции которогo они отдавали ее владельцу. Поскольку поля были разгорожены, археологи предполагают, что земля принадлежала отдельным семьям, хотя леса и луга, вероятно, находились в общем пользовании селян.

Своеобразной была организагия жизни германских племен. При существовании союзов племен, насчитывающих сотни тысяч человек, живущих на большой территории, учесть мнение всех членов племени было невозможно. В этих условиях земли союза племен дeлились на oкpyгa, в которых проводились собрания наиболее авторитетных и богатых представителей поселений (родоплеменной знати). Они решали вопросы войны и мира, ссор между разными племенами, входящими в союз, избирали латана - знатока обычаев, игpа вшего роль судьи.

Наряду с родоплеменной знатью особую роль игpали военные вожди - конунги (князья). Они возглавляли боевые дружины, которые состояли из наиболее крепких и ловких молодых людей. Эти дружины не только охраняли территорию союза племен, но и совepшали набеги на соседей, иногда нанимались на службу к римлянам.

Конунги далеко не всегда считались с мнением родовой знати, нередко вели собственные войны, которые были основным источником их обогащения. Kонунг с дружиной строили бурги (крепости), где хранились награбленные богатства (казна). Там селились ремесленники, изготовляющие оружие, возникали торговые центры. Первоначально конунги избирались представителями poдoплеменной знати или дружиной, но со временем их власть стала наследственной.

Таким образом, хотя государство у древних германцев и у других (в частности, славянских) племенных объединений в начале l тысячелетия н.э. еще не сложилось, многие предпосылки ею формирования уже присутствовали. Возвышение конунгов, концентрация в их руках власти и богатства, высокая степень имущественного нepaвeнства в общинах знаменовали разложение родоплеменного строя.

Кочевые племена Азии н Китай

На обширных просторах Евразии, от Дуная до Хуанхэ, протянулся пояс степных земель, на юге огpаниченный пустынями Средней Азии, горными вершинами Тибета и гималаев, на севере - лесами и болотами Восточно-Европейской равнины и Сибири. Пригодной для обработки земли было мало. Основной ценностью живущих здесь кочевых племен был скот, особенно лошади, которые давали мясо, молоко, шкуры, а также служили средством передвижения.

Степные просторы обеспечивали возможность прокормить большое количество скота лишь при кочевом образе жизни. Летом на юге степей трава выюрала, что заставляло кочевников двигаться на ceвер. Зимой же, когда на севере землю покрывал cнeг и сковывал лед, они возвращались на южные пастбища.

Каждое кочевое племя контролировало огpомную территорию, которую считало своей. Между различными племенами шла постоянная борьба за лучшие пастбища. Слабейшие из них вьпеснялись на худшие земли. уничтожались или порабощались.

Непросто складывались отношения кочевников с земледельческими народами. Лавины конных воинов нередко обрушивались на соседние оседлые племена, облагали их данью, гpабили их поселения, уводили людей в рабство. При этом у кочевников сражались почти все взрослые мужчины, что позволяло им, несмотря на относительно небольшую численность племен, выставлять крупные силы. Военные экспедиции, предпринимавшиеся империями дpeвности против кочевников, чаще вceгo оказывались бессмысленными.Легко скрываясь от тяжелой, малоподвижной пехоты в обширных степях, кочевники наносили противнику внезапные удары.

Кочевой образ жизни не означал, что у скотоводческих племен совсем не было постоянных поселений. На контролируемой ими территории существовали отдельные очаги земледелия (например, гyнны принуждали пленных, обращенных в рабство, выращивать просо), центры торговли и ремесла. Значительного развития достигало в среде кочевников имущественное расслоение. Основным показателем богатства выступали скот и рабы.

Одним из самых сильных кочевых народов в начале новой эры были гунны. Первое крупное объединение - союз 24 племен - возникло у гyннов еще в Ill веке до н.э. Под их властью находились тepритории от Забайкалья до реки Хуанхэ.

Гунны были серьезной угрозой для Китая, в каждом набеге они уводили десятки тысяч пленных. Оседлое население ceвeра Китая платило гyннам дань. Однако в I веке империя Хань создала сильные конные армии, способные бороться с кочевниками. Одновременно использовались методы дипломатии, подкупа племенных вождей, их разобщения. Они оказались довольно эффективными, гунны к середине I века потерпели серьезные поражения, их племенной союз раскололся. Heкоторые из гyннских племен признали себя данниками Китая, часть откочевала на запад, в степи Казахстана, а затем к берегaм Каспийского и Азовского морей, оттеснив жившие здесь племена, в частности готов и аланов.

Начало Великого переселения народов

Во ll веке начались глобальные изменения климата, произошло похолодание, достигшее максимума к V веку. Во время так называемогo малого ледникового периода на юге началось наступление пустынь, на севере местность заболачивалась, менялся характер растительности. Эти перемены оказали большое влияние на жизнь народов Евразии.

Обострилась борьба за землю между кочевыми племенами. Гунны начали двигаться на запад и юг, возобновив нападения на Китай . Империи Хань оказалось намнoгo сложнее противостоять их натиску.

Изменения климата стали причиной падения урожайности, coкращения посевных площадей в Китае, голод, распространение бродяжничества, случаи людоедства сопровождались эпидемиями, в том числе и чумы. Множилось число восстаний и голодных бунтов. Население винило в своих бедствиях императора и чиновников. В 184 г. Китай охватило с трудом подавленное к 208 г. восстание «желтых повязок». Основным eгo лозунгом было требование новой, счастливой жизни. Ее символом считался желтый цвет.

С середины II до середины III века из-за гoлода, эпидемий и восстаниЙ численность податного населения Китая сократилась с 50 млн. до 7,5 млн. человек. Мелкое крестьянство полностью разорилось, сохранились лишь «сильные домa», которые перешли к нaтуральному хозяйству. Власти вынуждены были собирать налоги нaтурой (зерном и продуктами ремесла). Были отменены деньги, утратившие значение средства обмена.

Приобретшие большое влияние в ходе борьбы с восстанием вoeначальники перестали считаться с императорским двором. Начавшаяся борьба за власть привела к распаду империи Хань, на руинах которой в III веке возникли три независимых государства. При этом изменение климата повысило хозяйственное значение юга Китая, где сохранились возможности высокопродуктивного земледелия.

Под ударами кочевых племен и из-за ухудшения условий земледелия к III веку пришли в упадок государства Средней Азии (Kyшанская империя и Хорезм). Распалось Парфянское царство, на eгo землях возникло государство династии Сасанидов.

В наименьшей степени климатические изменения и набеги затронули Индию , лишь северная ее часть оказалась охвачена волнами набегов.

Возникновение христианства

Христианское учение зародилось в Иудейской провинции Римской империи, где большинство населения составляли евреи, которые исповедовали одну из религий спасения - иудаизм.

Иудея неоднократно переживала вторжения завоевателей-египтян, ассирийцев, персов, македонцев, римлян. Евреи считали себя особым, избранным народом и надеялись, что единый Бог, Яхве, пошлет им спасителя, Мессию, который покарает их обидчиков. Однако когда Иисус Христос (сейчас наука признает, что он был реальной исторической личностью), который называл себя Сыном Божьим, стал проповедовать свое учение, являя чудеса, приверженцы Яхве сочли eгo самозванцем, выдающим себя за Мессию. Они не приняли учения Иисуса. Он утверждал, что люди всех национальностей, бедные и богатые равны перед Богом, призывал проявлять милость к вpaгaм, прощать их.

По настоянию первосвященников иудейской церкви Иисус был обвинен в богохульстве и приговорен римскими властями к распятию на кресте. Впоследствии крест стал символом христианства.

Ученики перенесли тело Иисуса в выдолбленный в скале склеп. Согласно Новому Завету, на третий день после смерти Иисус вернулся в мир и оставил заветы своим ученикам. Эти заветы играют особую роль в христианском вероучении.

Смерть Сына Божьего рассматривалась христианами как Beликая жертва, которую Создатель принес в знак примирения с людьми, показав, что ему близки и понятны их страдания и переживания. Воскресение должно было избавить людей от страха перед телесной смертью, побудить их в первую очередь заботиться о жизни духовной. Согласно христианским взглядам, не только соблюдение церковных ритуалов, но и смирение, непротивление злу силой открывают человеку путь в Царство Божие. Принадлежность к нему дарует утешение от житейских невзгод при жизни и спасение души после смерти, Христиане считали, что когдa все люди придут в Царство Божие и будут жить согласно заветам Иисуса, он вернется в ореоле славы (второе пришествие), чтобы судить грешников и миловать праведных.

В I - II вв. христианское учение постепенно распространялось как в странах Азии, так и в Римской империи. Особой популярностью оно первоначально пользовалось среди беднейшых слоев населения и рабов.

Вопросы и задания

1. Укажите демографические и климатические факторы, приведшие к Великому переселению народов.
2. Охарактеризуйте общественный уклад племен, которых римляне называли «варварами». Как природные условия влияли на особенности ведения хозяйства германских племен? Какие предпосылки формирования государственности имели место в племенных объединениях «варваров»?
3. Сравните образ жизни кочевых и оседлых племен. Почему гyнны вытесняли земледельческие племена с их мест обитания? Объясните причины, по которым гocудapcтвa Средней Азии и Китай не могли противостоять нашествию гyннов.
4. Расскажите о возникновении и распространении христианства. Какие слои населения Римской империи стали последователями новой веры?

3аrладин Н.В., Симония Н.А. , История. История России и мира с древнейших времен до конца XIX века: Учебник для 10 класса общеобразовательных учреждений. - 8-e изд. - М.: ООО ТИД Pycское слово - РС., 2008.

Календарно-тематическое планирование по истории, видео по истории онлайн , География в школе

Первоначально взаимное влияние населения и окружающей среды рассматривалось в контексте концепции экономико-демографических взаимосвязей. Со временем в эколого-демографической проблематике выделилась более частная, но наиболее известная сфера взаимодействий населения (т.е. общества в формулировках других дисциплин) и изменений климата. При этом воздействию изменений климата на население уделяется много больше внимания, чем демографическим факторам изменения климата. В результате многогранная проблема антропогенного воздействия на климат оказывается существенно урезанной.

Между тем очевидно, что рост населения является фактором изменения климата. Чем нас больше, тем больше мы производим (или потребляем, здесь первичность курицы или яйца неважна); чем больше производим, тем больший объем углекислого газа генерируем. При данной технологии эмиссия антропогенного происхождения прямо пропорциональна численности населения, причем коэффициент пропорциональности задается душевым уровнем производства. То, что эффект демографического роста опосредуется производством, не отрицает его значения. След является полезным образом для изображения трехсторонней взаимосвязи факторов, определяющих антропогенную эмиссию углекислого газа, так же как и других парниковых газов. Экологический след индивида в виде промышленных и транспортных выбросов углекислого газа в богатых странах намного глубже, чем в бедных, в то время как численность населения бедных стран впятеро больше «золотого миллиарда». Рост душевого потребления (производства) ведет к углублению следа, что может быть компенсировано технологическим прогрессом. Замедление роста населения тормозит увеличение числа следов - источников эмиссии. Кроме того, более быстрый рост населения в регионах с меньшей удельной (в расчете на душу населения) эмиссией уменьшает глобальную удельную эмиссию.

С 1970 г. глобальные выбросы двуокиси углерода в расчете на душу населения были почти постоянными, колеблясь в диапазоне 1,1-1,2 тонн/год, в то время как ВВП на душу населения увеличился в несколько раз. Во многих развитых странах технологический прогресс полностью компенсировал рост ВВП на душу населения и рост населения остался единственной причиной увеличения общего объема эмиссии. Одновременно доля развивающихся стран в мировом населении возросла с 73% в 1970 г. до 82% в 2010-м, что способствовало стабилизации глобальной эмиссии в расчете на душу населения. В развивающихся странах рост ВВП происходил с гораздо меньшим привлечением «чистых» технологий, в результате чего экономический рост сопровождался углублением следа, а общая эмиссия возрастала еще и вследствие быстрого роста числа следов.

При этом в развивающихся странах, в отличие от развитых, значение роста населения в динамике эмиссии обратно пропорционально уровню экономического развития, поскольку экономическое развитие сопровождается снижением рождаемости, вследствие чего темп роста населения падает.

Простейшая модель декомпозиции показывает, что в течение нашего столетия рост населения будет детерминировать более трети роста эмиссии углекислого газа во всем мире и половину роста эмиссии в развивающихся регионах, причем замедление роста населения к концу столетия вдвое сократит его вклад в рост эмиссии . Это согласуется с наблюдением, что в течение 20 лет каждый процент роста населения в 93 странах был связан с 1,3% роста объема эмиссии углекислого газа .

Долгосрочные прогнозы эмиссии, разрабатываемые Межправительственной группой экспертов по изменению климата, включают рост населения. Специальный доклад МГЭИК по сценариям эмиссий построен на десятках демографических прогнозов. Главный вывод этих моделей состоит в том, что стабилизация атмосферной концентрации парниковых газов требует участия развивающихся стран, которые в ближайшие десятилетия превратятся в основной источник эмиссии, потому что продолжающийся (хотя и затихающий) рост населения будет множить углубляющиеся следы.

Поскольку рождаемость является главным фактором динамики населения, предположения о ее траектории в будущем особенно важны в долгосрочном прогнозировании эмиссии. Диапазон демографических прогнозов МГЭИК смещен в сторону высоких темпов роста населения, поскольку основан на предположениях о менее быстром снижении рождаемости, чем это следует из полученных в последнее время оценок прошлых тенденций и нынешних уровней. В результате недооценивается потенциал быстрого снижения рождаемости как фактора, сдерживающего эмиссию. В этой связи стоит отметить, что почти повсеместное прекращение роста населения развитых стран сыграло хоть и меньшую, но все же значительную роль в сдерживании роста эмиссии.

Несомненно, связь между ростом населения и эмиссией парниковых газов представляется простой только при допущении, что динамика эмиссии в расчете на душу населения не зависит от темпа роста населения. Вместе с тем широко известно, что замедление роста населения способствует экономическому росту, что, в свою очередь, углубляет след . Но все же эта зависимость оказывает существенно более слабое воздействие на общую эмиссию, чем простой мультипликативный эффект роста населения.

Рост населения - не единственный релевантный демографический процесс. Плотность, территориальное распределение и перераспределение населения, урбанизация (в том числе рост сверхкрупных городов) оказывают воздействие на потребительский спрос, энергопотребление, использование углеводородов. Возрастная структура населения тоже имеет значение из-за различий в потреблении возрастных групп. Отсюда и значение универсального процесса старения населения. По сравнению с ростом населения, взаимосвязи других демографических процессов с антропогенной эмиссией парниковых газов существенно сложнее. Во-первых, цепочки детерминации длиннее. Например, рост пенсионных и медицинских расходов вследствие старения населения может приводить к такой нагрузке на государственный бюджет, что придется жертвовать природоохранными программами. Во-вторых, один и тот же демографический процесс может одновременно способствовать эмиссии и ее ограничивать. Так, урбанизация связана с автомобилизацией и многоэтажным строительством, т. е. при прочих равных условиях увеличивает эмиссию. Вместе с тем существует мнение, что концентрация производства и жизнедеятельности на малых пространствах эффективна (опять-таки при прочих равных условиях) для ограничения эмиссии. В-третьих, градиенты воздействий зависят от национальной специфики, подчас неустойчивы и плохо поддаются надежному измерению. Как правило, все эти демографические факторы игнорируются в обсуждениях изменений климата.

Некоторые долгосрочные прогнозы изменений климата все же включают множество демографических параметров. Так, недавние (2009) прогнозы МГЭИК содержат демографический блок, который состоит из многих показателей, комбинированных в два индекса. «Демографический» индекс включает численность населения, рождаемость поколения, младенческую смертность и предстоящую продолжительность жизни в годовалом возрасте. Индекс «характеристик населения» состоит из плотности населения, уровня урбанизации, уровня грамотности и продолжительности жизни в грамотном состоянии.

Итак, рост населения всегда, а другие демографические параметры иногда рассматриваются экспертами как значительный компонент изменений климата. Между тем они игнорируются в политическом дискурсе. Официальные международные документы не отрицают роли роста населения в негативных изменениях окружающей среды. Консенсус по умолчанию порождал также формулировки, открыто, но в самой общей форме признающие эту связь. В контекстах этих документов соответствующие утверждения выглядят скорее уступкой логике, которой следует отдать дань, прежде чем вернуться к серьезным вопросам. Итоговые документы Конференции Организации Объединенных Наций по окружающей среде и развитию (Рио-де-Жанейро, 1992) и Международной конференции по народонаселению и развитию (Каир, 1994) содержат положение о том, что демографические факторы в сочетании с социальными условиями и экономическими тенденциями вызывают или усугубляют деградацию окружающей среды и истощение ресурсов. Но этим вопросам уделено гораздо меньшее внимание, чем они заслуживают. Характерно, что из 387 пунктов Программы действий Международной конференции по народонаселению и развитию только два кратких пункта относятся к этой теме. Основные направления деятельности по дальнейшему осуществлению этой программы действий, принятые Генеральной Ассамблеей ООН в 1999 г. Организации Объединенных Наций (Нью-Йорк, 1999), вообще ее не упоминают.

Неудивительно, что осторожное, с оговорками, признание, что растущее население увеличивает нагрузку на окружающую среду, не послужило основой целенаправленных действий в этой области. В частности, демографическая проблематика начисто отсутствует в официальном дискурсе по изменению климата. Демографические факторы изменения климата совершенно не учтены в Рамочной конвенции Организации Объединенных Наций об изменении климата (1992), Киотском протоколе (1997), посткиотских переговорах и Конференции Объединенных Наций по изменению климата (Копенгаген, 2009), равно как и в предшествовавшей ей научной конференции «Изменение климата: глобальные риски, вызовы и решения» (Копенгаген, 2009).

Главной причиной игнорирования демографического фактора клима­тических сдвигов является традиция политизировать вопрос о последствиях быстрого роста населения на любом территориальном или геополитическом уровне. Кроме того, в отличие от истощения ресурсов и деградации ландшафтов, проявляющихся, как правило, на субнациональном, национальном или региональном уровнях, изменение климата является глобальной проблемой и, следовательно, предполагает глобальные обобщения и глобальную ответственность. Традиция умолчания охватывает не только отрицательные экологические последствия роста населения, она распространяется на все последствия, в особенности экономические.

Идеологизированность вопроса о последствиях быстрого роста населения в развивающихся странах, приведшая к его замалчиванию, имеет длительную историю. С начала 1970-х гг. Движение неприсоединения (а затем и «Группа 77») объединило свои силы с коммунистическими государствами в борьбе с «мальтузианскими» утверждениями о негативном характере этих последствий. Эти утверждения характеризовались как инструмент империализма, неоколониализма и гегемонии Запада. Индия, с начала 1950-х гг. проводившая политику сдерживания роста населения в стране, на международной арене проявляла солидарность с господствовавшей идеологией «Группы 77». Европейские правительства избегали полемики, не желая антагонизировать развивающиеся страны по вопросу, который они считали одновременно маргинальным и не поддающимся решению.

Соединенные Штаты Америки были наиболее последовательными и влиятельными сторонниками концепции, в соответствии с которой быстрый рост населения тормозит экономическое развитие и дестабилизирует развивающиеся страны. Американское правительство не только пропагандировало этот подход, но и осуществляло значительную финансовую и техническую поддержку программам планирования семьи именно с целью торможения роста населения. Внутриполитические причины привели к резкому развороту этой позиции в 1984 г.: отныне официальная позиция США утверждала нейтральность роста населения по отношению к развитию, помощь в области планирования семьи была уменьшена, а ряду стран и международных организаций полностью прекращена. В условиях, когда абсолютное большинство других государств предпочитали вообще уклоняться от обсуждения последствий быстрого роста населения, обоснование демографической политики почти повсеместно (за очень весомым исключением Китая) свелось к репродуктивному здоровью, а другие методы снижения рождаемости (образование в этой области, пропаганда в средствах массовой информации и т.п.) были вытеснены на дальнюю периферию.

Другой и, вероятно, основной причиной является нежелание признать за развивающимися странами специфический именно для них вклад быстрого роста населения в увеличение эмиссии парниковых газов. Позиция «Группы 77» сводится к трем простым аргументам:

• развитые страны - основные эмитенты парниковых газов;
• накопленное загрязнение парниковыми газами - дело рук развитых стран;
• контроль над эмиссией в развивающихся странах будет сдерживать их экономический рост.

Демографическая аргументация воспринимается как ослабляющая эту позицию и потому не используется. Поскольку развитые страны договорились разделить между собой все бремя предотвращения изменений климата, демографическая динамика вообще не рассматривалась в Киото. Естественно, что, если можно обойтись без роста населения, было бы странным обсуждать другие демографические факторы.

Между тем есть по меньшей мере две причины, почему необходима интеграция динамики населения в формулы, обосновывающие обязательства стран в области ограничения изменений климата. Во-первых, более нельзя обходиться без участия развивающихся стран в международных обязатель­ствах по предотвращению изменений климата, как в силу их совокупных географических размеров, так и численности населения. Экономический рост начинается даже в еще недавно казавшихся безнадежными африканских странах, а в ряде развивающихся стран, в том числе в многонаселенных Китае, Индии, Индонезии, Бразилии, среднегодовой темп роста ВВП измеряется двузначными цифрами или близко подходит к такому уровню. Вряд ли эти страны, как и любые другие, добровольно придержат свой экономический рост из экологических соображений. Ресурсосберегающие и чистые технологии дороги; при наличии более расточительных, грязных, но более дешевых альтернатив неконкурентоспособны, а их продвижение нерыночными средствами тоже будет препятствовать экономическому росту.

В этих условиях замедление роста населения может рассматриваться как приемлемая основа (или один из аргументов в пользу) включения развивающихся стран в межгосударственные соглашения по климату. Такое замедление может внести значительный вклад в сдерживание роста эмиссии, причем демографический переход не нужно специально для этого затевать. Это и так универсальный процесс. Получается что сам по себе полезнейший процесс, способствующий развитию общества и человека, можно «поставить в зачет» при определении обязательств государств по ограничению эмиссии. Ускорение демографического перехода также возможно, и в этой области накоплен большой опыт. Главным препятствием остается традиционное отождествление численности населения с геополитическим весом, быстрого роста населения - со «здоровым развитием», а политики, направленной на торможение роста населения Юга, - с империалистическими императивами Запада.

Как в экономическом, так и в экологическом контексте особое значение имеет опыт демографической политики в Китае. Система мероприятий, направленных на скорейший переход от многодетной к одно-двухдетной семье, включала весьма жесткое ограничение индивидуальных свобод. Но общество перенаселенного Китая в целом выиграло от ускоренного демографического перехода, позволившего избежать 200 млн. рождений. При этом если наряду с экономическими и социальными выигрышами от стремительного снижения рождаемости можно говорить и о его цене (быстрое старение населения, начинающийся кое-где дефицит рабочей силы), то экологические последствия этого фундаментального сдвига однозначно позитивны. Замедление роста населения, а в двадцатилетней перспективе - начало депопуляции можно интерпретировать как фактор, хотя и не компенсирующий, но существенно ограничивающий рост эмиссии углекислого газа вследствие бурного промышленного роста в Китае. Замедление роста населения путем сокращения рождаемости дает выигрыш любой развивающейся стране, причем имитировать китайское ограничение индивидуальных свобод совершенно не обязательно, ибо наработан богатый опыт других эффективных подходов.

Включение демографической динамики в разработку всемирных соглашений по сдерживанию эмиссии парниковых газов было бы разумно не только в отношении развивающихся стран. Подход должен быть универсальным, и дело тут не только в справедливости, но и в эффективности. Различия темпов роста населения между развитыми странами имеют существенное значение для сравнительной динамики эмиссий. Между тем в Киотском протоколе это не учитывается. В результате чем быстрее растет население страны, тем в менее выгодном положении она оказывается. Так, к 2025 г. население США увеличится на 40% по сравнению с 1990 г., в то время как численность населения Европы не изменится. Абстрагируясь от экономического роста, отметим, что большинство европейских стран может предотвратить рост эмиссии, сохраняя глубину углеродного следа, в то время как для достижения этой цели в США придется уменьшить ее на треть.

Интеграция демографии в политический дискурс по изменению климата будет способствовать выработке обязательных к исполнению международных соглашений. При сохранении основных принципов Киотского протокола это будет выгодно большинству стран. Это позволит разрешить парадокс, когда динамика населения стала обязательным компонентом моделей, с помощью которых разрабатываются политические решения, но этот вопрос на политическом уровне наталкивается на старые табу. Однако эти табу постепенно размываются благодаря тому, что ширится политическое признание негативных экономических последствий быстрого роста населения и, наоборот, серьезных экономических дивидендов демографического перехода. Опыт многих развивающихся стран продемонстрировал, что ускоряющие демографический переход программы могут быть экономичными, эффективными и приносить другие позитивные результаты. Осмысление этих двух явлений подталкивает правительства к формулированию трезвых оценок и выработке адекватных решений. Организация Объединенных Наций проводит регулярные обзоры мнений правительств по вопросам политики народонаселения, включая оценку демографической динамики и ее последствий . Это самая полная база данных по соответствующим вопросам, содержащая динамические ряды показателей. К сожалению, она не включает ни экологическую проблематику, ни отношение к наднациональным процессам. Однако она позволяет оценить, как за последние 35 лет менялась оценка правительствами развивающихся стран темпов роста населения.

В наименее развитых странах население растет особенно быстро, а темп роста снижается медленно. Доля правительств этих стран, оценивающих рост населения как слишком быстрый, увеличилась с 1/3 в середине 1970-х гг. до 3/4 в настоящее время. Среди правительств других развивающихся странах эта доля возросла с 15% до 32%, хотя это и не обязательно означает удвоение, так как число охваченных обзорами стран за этот период увеличилось на треть. Еще два показателя полезны для понимания динамики официальных оценок. Во-первых, в 22 развивающихся странах (включая Вьетнам, Египет, Индию, Индонезию, Иран и Нигерию) правительства продолжают считать, что население растет слишком быстро, хотя его рост значительно замедлился по сравнению с серединой 1970-х гг. Во-вторых, в 11 странах официальная позиция, признававшая темп роста населения удовлетворительным, трансформировалась в озабоченность чрезмерно быстрым ростом населения. С другой стороны, в 24 странах, прошедших большую часть демографического перехода, озабоченность быстрым ростом населения сменилась удовлетворенностью темпом роста. Хотя имеющиеся данные не позволяют доказать причинно-следственную зависимость, она более вероятна, чем предположение о встречных идеологических сдвигах.

Таким образом, несомненно происходит крупный сдвиг от идеологизированного отрицания к прагматическому признанию негативных последствий быстрого роста населения в самих развивающихся странах. Однако это пока не привело к готовности обсуждать этот круг вопросов в официальном международном формате. Вероятно, необходимый импульс такому «превращению количества в качество» могли бы дать международные организации, для чего их секретариатам следует сформулировать новаторские предложения для стран-участниц.

Отдел народонаселения Организации Объединенных Наций. Высказанные в данной статье взгляды принадлежат автору и не обязательно отражают точку зрения Организации Объединенных Наций.
Bongaarts J. Population growth and global warming // Population and Development Review. 2002. Vol. 18. № 2. Р. 299-319.
Shi A. The Impact of Population Growth on Global Carbon Dioxide Emissions. 1975-1996: Kyoto Revisited. - The World Bank, 2000.
IPCC, 2007. Summary for Policymakers // Climate Change 2007: Impacts, Adaption and Vulnerability. Contribution of Working Group II to the Fourth Assessment Report of the Intergovernmental Panel on Climate Change / M. L. Parry, O. F. Canziani, J. P. Palutikof et al. (Eds.). - Cambridge, UK: Cambridge University Press, 2007. P. 7-22.
Carpenter S.R., PingaliP. L., BennetE. M. et al. (Eds.). Ecosystems and Human Well-being: Scenarios. Vol. II. Millennium Ecosystem Assessment (MA). -Chicago: Island Press, 2005. - 561 p; Riahi K., Griibler A., Nakicenovic N. Scenarios of long-term socio-economic and environmental development under climate stabilization // Technological Forecasting and Social Change. Special Issue. 2006. Vol. 74. № 8-9; Van Vuuren D. P., den Elzen M. G. J., Lucas P. L. et al. Stabilizing greenhouse gas concentrations at low levels: an assessment of reduction strategies and costs // Climatic Change. 2007. Vol. 81. № 2. Р. 119-159.
United Nations, Department of Economic and Social Affairs. World Population Policies 2009. United Nations, New York, POP/DB/WPP/2009

ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ДИСКОМФОРТНОСТИ КЛИМАТА

Поиск признаков влияния дискомфортности климата на здоровье населения традиционно ведут среди показателей смертности и заболеваемости. Однако исследование статических показателей этой группы обнаруживает очевидную недостатчность макрорегиональной дифференциации, коррелированной с климатическими факторами. При совершенно объективных различиях регионов по своему климату, обустройству, традициям и культуре отношения к здоровью различия конкретных показателей смертности и заболеваемости не образуют на картах устойчиво повторяющихся сочетаний. Причина такого положения на наш взгляд кроется в осознанной реакции населения разных регионов на факторы, создающие угрозы здоровью, которые приводят к климатически обусловленным изменениям не показателей здоровья, а показателей демографической структуры населения.

Первую группу таких реакций образуют процессы миграций. В регионах с суровыми природно- климатическими условиями группы населения с ослабленным здоровьем обычно очень малочисленны. С одной стороны, физически слабые люди не поселяются в северных регионах (даже временно), с другой - при появлении серьезной угрозы здоровью, они в первую очередь покидают Север, переселяясь в более комфортные условия. Иллюстрацию этого процесса можно получить, сопоставив численность пожилого населения с общей численностью взрослых.

Рис. ДОЛЯ СТАРИКОВ

На карте видно, что в северных районах доля стариков существенно снижена, причем, очевидно, что их отток происходит не столько по мере достижения определенного возраста, сколько по мере возникновения реальных угроз их здоровью. Таким образом в формировании показателей здоровья населения в регионах с суровым климатом принимает участие контингент из более здоровых людей, чем на остальной части страны. В то же время в силу более высокой трудоспособности и жизненной активности эти люди чаще оказываются уязвимыми для внешних причин смерти - насильственной, травматической и даже инфекционной. Строго говоря, мы имеем дело с двумя разными генеральными совокупностями населения, внутренняя структура которых в комфортных и северных регионах сильно различаются, поэтому и сопоставление средних показателей смертности или заболеваемости населения в таких регионах оказывается некорректным.

В то же время наличие четко выраженной реакции структуры населения на дискомфортность климата позволяет использовать ее как индикатор наиболее существенных медико-экологических различий регионов страны. По этому признаку можно отделить от основной части страны Северный медико-экологический район в составе Камчатской, Магаданской и Мурманской областей, Корякского, Чукотского, Эвенкийского, Таймырского, Ямало-Ненецкого, Ханты- Мансийского и Ненецкого округов, а также Якутии. Практически во всех этих регионах доля стариков в составе взрослого населения составляет менее 12%.

На остальной территории страны основные особенности формирования медико-экологической обстановки связаны с особенностями используемой людьми жилой среды. При характеристике влияния комфортности жилья , структуры расселения , питания и образа жизни неоднократно отмечалась зависимость показателей здоровья и смертности населения от особенностей жилья. В то же время сама структура используемого населением жилого фонда является климатически и экологически обусловленной. Разным уровням комфортности природных условий соответствуют определенные показатели численности населения, проживающего в индивидуальном жилом фонде, не связанном централизованной инфраструктурой. Фактически это отражает такое сочетание климатических условий, при котором становится возможным поддержание приемлемых показателей комфорта и безопасности жизни без централизованного отопления, водоснабжения, канализации. Соответственно, показатель доли населения, проживающего в индивидуальном жилом фонде, может выступать индикатором перехода климатического комфорта из одного качественного состояния в другое.

Рис. ИНД.ДОМА

На приведенной карте своеобразной границей, отражающей подобный качественный переход является уровень в 27% проживающих в собственных домах. Если отвлечься от некоторых нюансов, связанных с глубокими традициями (Башкирия) или предельно низким уровнем бытового строительства (Алтай, Коми-Пермяцкий округ), то на остальной части страны регионы с уровнем выше 27% образуют практически монолитную группу, включающую Черноземье, Предкавказье и Кавказ. Соответственно, этот индикатор позволяет разделить оставшуюся часть России на два крупных района. В Центральном районе, расположенном практически полностью в лесной зоне страны, климатические условия таковы, что для поддержания приемлемого уровня здоровья и безопасности жизни необходима концентрация людей в городах и поселках и их обеспечение в значительной части централизованным коммунальным обслуживанием. В Южном районе условия позволяют значительной части населения поддерживать приемлемый уровень жизненных условий и в индивидуальных домах.

Таким образом основные различия регионов России по климатическим условиям проявляются не столько в показателях здоровья, заболеваемости и смертности населения, сколько в демографических параметрах поло-возрастной структуры и структуры расселения. Однако уже внутри каждого из перечисленных районов можно производить выделение подрайонов уже по показателям смертности или ее структуры. Так в Северном районе отчетливо просматриваются внутрирайонные различия. Здесь выделяются три подрайона.

Крайний Север и Северо-Восток (Таймырский, Эвенкийский, Чукотский, Корякский округи и Якутия) образуют группу, в которой велика роль коренного населения. Соответственно, здесь у мужчин наиболее высокая общая смертность (2392 случая на 100 тыс. населения в среднем для сельских и городских жителей), максимальный процент смертности от травм, отравлений, убийств, самоубийств (25.4%), инфекционных заболеваний (2.75% случаев “естественной” смерти).

Рис. КЛИМАТО-ГЕОГР.Р-ны

Миграционный подрайон 1 (Мурманская, Магаданская, Камчатская области и Ненецкий округ). Интенсивное заселение мигрантами произошло несколько поколений тому назад. От остальных регионов Севера отличается минимальной смертностью от инфекционных заболеваний (0.97% всех случаев ненасильственной смерти) и максимальной смертностью от сердечно-сосудистой патологии (64.1%). В последнем случае сказывается сочетание развитой городской среды и приморского положения, при котором в периоды циклонической активности в районах многоэтажной застройки образуются мощнейшие перепады давления, опасные для системы кровообращения.

Миграционный подрайон 2 Нефте-газодобывающие округа (Ямало-Ненецкий и Ханты- Мансийский) отличаются недавним миграционным заселением, повлиявшим на формирование здоровья населения. Здесь весьма низкий для Севера уровень общей смертности мужчин (2014 на 100 тыс. населения) и минимальная смертность от новообразований (13.1% случаев “естественной” смерти). В этом проявляется высокая степень проточности населения. Многие люди при первых признаках ухудшения здоровья покидают этот регион, благо средства на отъезд они способны заработать. В то же время здесь высок процент неестественной смерти (22.6%) и инфекционной смертности. В сельских районах последняя практически совпадает с показателем для предыдущего подрайона (3.54 и 3.56%% соответственно).

Фактором, который позволяет разделить на подрайоны Центральный район, является смертность от инфекционных заболеваний. По низким значениям этого показателя (1.69% случаев “естественной” смерти мужчин) выделяется Европейский подрайон, включающей все пространство от Калининградской до Свердловской областей. Кроме этого в данном подрайоне значительную часть смертности составляют случаи сердечно-сосудистой патологии (60.7%), особенно в западном секторе региона.

В азиатской части России выделяются два подрайона - Сибирские лесной и скотоводческий.

Сибирский лесной подрайон отличается сочетанием повышенного уровня смертности от болезней системы кровообращения (57.5% случаев смерти у мужчин) и от инфекционных заболеваний (2.95%).

Сибирский скотоводческий подрайон, включающий республики Алтай, Тува, Бурятия, Читинскую область и два Бурятских округа, отличается максимальным для территории России уровнем инфекционной смертности (3.63% случаев ненасильственной смерти мужчин) и низкой смертностью от сердечно-сосудистых патологий. В последнем случае сказывается внутриконтинентальное положение и антициклонический характер климата с незначительными перепадами атмосферного давления.

В Южном районе по показателям здоровья населения выделяются два однородных подрайона (Черноземный и Кавказский ) и переходный между ними (Южнорусский ).

Черноземный подрайон включает области лесостепной полосы России (Брянскую, Орловскую, Курскую, Белгородскую, Липецкую, Тамбовскую, Пензенскую, Ульяновскую) и отличается максимальным для района уровнем общей смертности (2075 случаев на 100 тысяч населения в среднем по сельской и городской субпопуляциям). Здесь минимальна смертность от инфекционных заболеваний (1.63% случаев) и высока смертность от сердечно-сосудистых патологий (62.2%).

Кавказский подрайон включает в себя все автономии Северного Кавказа, за исключением Адыгеи, где русское население составляет более 65%. Подрайон отличается минимальным уровнем общей смертности мужского населения (1568 случаев на 100 тысяч населения) пониженной частотой случаев неестественной смертности (12.1%) и высоким уровнем смертности от инфекционных заболеваний (3.41%). По редкости случаев смерти от рака этот подрайон уступает лишь нефте-газодобывающим округам Сибири, что является следствием “молодой” возрасной структуры населения.

Переходный Южнорусский подрайон (равнины Предкавказья, низовья Волги и Дона) включает области, здоровье населения которых имеет признаки или Черноземного или Кавказского подрайонов. Поэтому большинство показателей имеют промежуточное положение между ними: общая смертность мужчин - 1984, доля смертей травм и отравлений - 15.4%, инфекционная смертность - 2.76%. Из значимых признаков лишь по смертности от новообразований (17.1%) этот подрайон существенно превышает показатели и Кавказа (14.1%) и Черноземья (16.0%), причем это наиболее высокий уровень в России вообще.

Зависимость сервисной деятельности от географических, поселенческих и демографических факторов.

Связь сервисной деятельности с геоландшафтными, почвенно-климатическими условиями жизнедеятельности опосредуется теми потребностями, которые эти условия порождают в обществе. Че­ловек в историческом развитии освоил различные ландшафтно-климатические зоны - северные территории (тундру, прибреж­ные территории Северного Ледовитого океана), средние широты (полосу леса и лесостепей), а также пустыни, полупустыни, экваториальную область и др. повсюду человек приспосабливал процессы удовлетворения своих потребностей к окружавшим его условиям жизни, климату, ландшафту.

Эта зависимость от географического фактора всегда отражалась на хозяйственных занятиях людей, порождая в обществе систему разделения труда. Исторический анализ позволил нам увидеть, что уже в древние времена появились земледельческие народы. жившие оседло, и народы-кочевники, мигрирующие со своими стадами по определенной территории. У тех и других заметно разнились не только характер труда, но и уклад, образ жизни в целом.

Народы, живущие на берегах морей, осваивают рыболовство, морское дело, морскую торговлю. Их жизнь связана с морской сти­хией, с продолжительными, опасными путешествиями и долгой разлукой с близкими. Отсюда определенный уклад их жизни и бытовые традиции, связанные с частым и долгим отсутствием на берегу мужской части населения. Торговое дело, лежащее в основе жизненного благополучия многих жителей приморских городов, способствовало тому, что здесь формировались профессиональные корпорации и кодекс чести работников, чей труд так или иначе был связан с морской торговлей. В этом случае обособляется также семейный уклад и частная жизнь, в то время как общественная жизнь начинает развиваться на институционально-правовой осно­ве. В обществе данного типа рано выделяются и занятия, связанные с разного рода услугами.

Во многом иная картина повседневных привычек и возможностей для удовлетворения потребностей наблюдается у народов, живущих в пустынной или полупустынной местности, где в дефиците вода и растительность. Например, арабские кочевые племена, издавна жившие на Аравийском полуострове, разводили здесь верблюдов, занимались караванной торговлей. Они вели исключительно тяжелую борьбу за существование. Залогом безопасности человека являлась прочная связь не столько с близкими родственниками, сколько с племенем в целом. Все это вело к тому, что образ жизни подчинялся, с одной стороны, необходимости пре­одоления суровых условий жизни в пустыне, с другой, важности выполнения племенных обычаев, требований племенного патрио­тизма и чести. В культурах, связанных с жизнью в пустыне, более развиты обычаи взаимопомощи и самообслуживания, в то время как принципы оказания услуг на рыночной основе распространя­лись медленнее.

В настоящее время связь экономики, включая и сервисную деятельность, с природно-ландшафтными и климатическими усло­виями не всегда носит столь однозначный характер. Технический прогресс и государственная политика во многом смягчают издер­жки неблагоприятных природных условий жизни, но не устраня­ют их совсем. И в настоящее время мировое разделение труда, мировое хозяйство развиваются с учетом географического рассе­ления людей. Продолжает сохраняться связь между природной сре­дой и повседневными потребностями людей, что заставляет со­временный сервис приспосабливаться к ландшафту и климату.

Зависимость развития российской сферы услуг от географи­ческого фактора уже была рассмотрена выше. В этом отношении отечественная практика сервиса не составляет исключения. Во всех странах с продолжительной, холодной зимой и с коротким, прохладным летом предъявляются особые требования к жилищу: зи­мой помещения должны сохранять тепло, но летом в них следует предусмотреть возможность беспрепятственного проникновения солнечных лучей. Сходные требования, направленные на сохране­ние тепла и доступность солнечного света в разные сезоны, предъяв­ляются производственным и общественным зданиям, пассажир­скому транспорту. Эти сезонно-климатические особенности жиз­ни людей учитываются также в процессе проектирования и производства одежды, обуви, в пищевой индустрии, в медицинс­ком обслуживании и т.п.

В регионах мира с влажным, жарким климатом вырабатывают­ся иные требования к сервису. Если говорить о потребительских требованиях к жилищу, то здесь предпочитают дома из легких стро­ительных материалов, которые позволяли бы часто проветривать помещения или даже оставлять их открытыми большую часть года. Здесь широко распространены кондиционеры для жилых домов и офисов. В таких странах многие формы повседневного обслужива­ния - уличная торговля вразнос, несложный ремонт обуви и ко­стюма, парикмахерские услуги - осуществляются почти кругло­годично либо под легким тентом, либо на открытом воздухе.

Наряду с этим во многих регионах мира в настоящее время процветают виды сервисной деятельности, использующие благо­приятные природно-климатические условия как необходимое ус­ловие удовлетворения потребностей клиентов и неотъемлемую часть бизнеса. Речь идет о медицинском, оздоровительном, туристском сервисе.

На характер и содержание сервисной деятельности влияет не только климат и ландшафт, но и плотность, структура размещения людей на территории. Одним из наиболее важных факторов терри­ториального размещения людей являются городские и сельские по­селения.

Сегодня сельские поселения (деревни, хутора, поселки и др.; выполняют в хозяйственно-экономической системе разные функции в зависимости, от занятий жителей. Чаше всего выделяют сель­скохозяйственные и несельскохозяйственные поселения. В целом сельские поселения обладают гораздо меньшими возможностями предоставления и использования услуг современного типа из-за низкой плотности населения, отсутствия хороших путей сообще­ния, высоких накладных расходов и т.п. Вместе с тем в современных условиях сельские поселения приобретают новые функции сервисного характера. Так, сегодня они нередко привлекают горожан, приезжающих сюда на отдых, своими рекреационными воз­можностями, производством экологически чистых продуктов, размеренным образом жизни.

Городские поселения всегда были многофункциональными, т.е. одновременно выполняли транспортные, организационно-хозяйственные, административно-политические, социокультурные и другие функции. Исторически именно в городах услуги стали отделяться от самообслуживания людей, а также от обслуживания, которое осуществляли рабы или домашняя прислуга. В период Но­вого времени к прежним социальным функциям города добавляет­ся множество новых: производственно-промышленные, лечебно-оздоровительные (система медицинского обслуживания, спортив­ная активность), образовательные и др.

В XX в. на примере стран Западной Европы были выяснены некоторые закономерности размещения сферы услуг в зависимос­ти от территориально-пространственной иерархии разных типов поселений. Западноевропейские исследователи В. Кристаллер и А. Леш выработали представление о центральном месте, которое означает поселение любого размера (как правило, это город или поселок городского типа) и служит центром для населения, про­живающего в близлежащих районах.

Центральное место сосредоточивает на своей территории по­вышенный объем разных ресурсов, что позволяет ему обеспечивать население центральными товарами (например, мебелью, автомобилями) и центральными услугами (юридическими, медицинскими, образовательными). Территории, которые обслуживаются од­ним центральным местом, получили название дополняющие районы.

Оказалось, что конкретная страна располагает упорядоченной иерархией центральных мест, занимающих большую территорию. и прилегающих к ней дополняющих районов, меньших по площа­ди. Центры высокого ранга обладают более широким набором про­изводства, товаров и услуг; к ним также тяготеет площадь дополняющих районов. Для центров низкого ранга характерны указан­ные параметры более низкого значения и меньшего размера. Число оказываемых услуг прямо связано с показателем центральности: при высоком показателе центральности на каждого жителя прихо­дилось множество видов услуг, при низком показателе - всего несколько видов. Это касается самых разных услуг: торговых, свя­зи, финансово-банковских, медицинских и др.

Вокруг центрального места прилегающие районы и центры низшего уровня выстраиваются в виде шестиугольной решетки - гексагональной структуры (рис.1)

Рис. 1. Один из вариантов оптимизации рыночной структуры в виде шестиугольной решетки

центральное место;

О обслуживаемый населенный пункт;

----------- граница дополняющего района:

_ _ _ автомагистрали, соединяющие центральные места.

Г/ /Л дополняющий район.

Таким образом, между промышленными и сельскими центра­ми расселения спонтанно, через механизм спроса и предложения, складываются системы упорядоченных структур, создавая некото­рую однородную среду размещения сферы услуг.

Постепенное формирование таких иерархических систем происходит под воздействием целого ряда производственных, рыночных и социокультурных факторов. А. Леш выделил важнейшие предпосылки, которые способствуют формированию упорядоченных иерархических систем поселений:

Потребности сельскохозяйственного производства;

Стремление производителей продуктов и сервиса минимизи­ровать транспортные издержки;

Разделение рынков сбыта в силу стремления жителей разных поселений получить набор современных услуг.

В настоящее время урбанизация выступает мощным фактором социально-экономического развития, включая и сервисную дея­тельность. С одной стороны, городские поселения интенсивно раз­веивают разные типы услуг, совершенствуют сервисную деятельность, с другой, деформируют экологическую среды обитания, создавая дискомфортные условия жизни и подрывая здоровье людей. Особенно следует учитывать разрушительную роль в деле со­хранения среды обитания крупнейших городских агломераций, которые повсюду в мире способствуют нарушению равновесия между человеком и природой.

В связи с ухудшением экологических условий жизни население индустриально развитых стран серьезно страдает от загрязненного воздуха, плохой питьевой воды, сниженных качеств пищевых продуктов. Неблагополучие окружающей среды зашло столь дале­ко, что в сложившихся условиях радикальное разрешение эколо­гических проблем возможно лишь в ходе коллективных действий органов государственной власти разных стран, к которым должны присоединиться представители экономической элиты и активные группы населения.

Субъекты сервисной деятельности, учитывая спрос горожан на жизненно важные качества окружающей среды, вырабатывают способы его удовлетворения. Потребителям предлагается широкий диапазон товаров повседневного использования, способных создавать комфортные условия труда и отдыха в техногенной среде: одеж­ду из натуральных тканей, экологически чистые продукты пита­ния и пищевые добавки, напитки (включая чистую бутилированную воду), приборы искусственного климата, обогревательные установки и т.п.

Теперь рассмотрим роль демографических факторов в развитии сервисной деятельности. Демографические факторы связаны с чис­ленным составом и рядом воспроизводственных характеристик населения той или иной страны. Речь идет о структуре население (соотношение мужчин и женщин, разных возрастных групп, чис­ла семей разного масштаба и др.), об уровне рождаемости и смерт­ности, о перемещениях на территории населения в силу разных причин, включая и социально-экономические.

Демографические характеристики общества в немалой степени определяют темпы развития и качественные особенности хозяй­ственно-экономической практики. Для сервисной деятельности и сферы услуг они приобретают особую важность. Динамика изме­нений в пропорциях возрастных групп (детей, молодежи, лиц среднего и пожилого возраста) существенно влияет на расширение или сужение деятельности разных видов сервиса.

Например, если в структуре населения конкретной страны стре­мительно увеличивается процентное соотношение детей и моло­дежи, то это стимулирует сервисный бизнес к расширению мас­штабов и повышению качества детского, молодежного и в целом семейного обслуживания, к развитию сети детских и образова­тельных учреждений. Напротив, старение населения (т.е. увеличе­ние доли пожилых людей) многих развитых стран мира означает, что в сфере услуг все более востребованным оказывается обслуживание нетрудоспособных граждан. Однако практически осущест­влять это становится все труднее, так как молодежь зачастую не желает заниматься этой работой. Подобная ситуация вынуждает правительства развитых стран разрешать въезд тех иностранцев, которые готовы трудиться в сервисных отраслях, включая обслу­живание пожилых и больных людей.

Заметно сказываются на сфере услуг такие демографические процессы, как снижение (или увеличение) доли многодетных се­мей, межнациональных браков, изменение роли женщин в соци­альной жизни, число разводов или увеличение доли одиноких граж­дан.

Особо следует сказать о влиянии на сервисную деятельность миграционных процессов, связанных с невозвратным передвиже­нием населения (как внутри одной страны, так и между страна­ми) на основе перемены места работы и жительства. В этом случае важно учитывать экономическую миграцию, когда нередко миг­рирует как работник, так и члены его семьи. Выше было отмечено, что экономические мигранты позволяют во многих странах сни­жать остроту нехватки работников на многих предприятиях сферы услуг. Но нельзя игнорировать и тот факт, что миграция, особенно нелегальная, способствует распространению асоциальных потребностей, вредных привычек (потребление алкоголя, наркотиков и др.) обострению криминальной обстановки, оживлению меж­этнических конфликтов.