Острожский князь Константин (Василий) Константинович. Острожский, князь Константин (Василий) Константинович Константин иванович острожский интересные факты
. Источник: т. 12 (1902): Обезьянинов - Очкин, с. 461-468 (скан · индекс ) Другие источники : ЭСБЕ
Острожский , Константин (Василий) Константинович , сын князя Константина Ивановича, воевода киевский, защитник православия в Западной Руси; родился в 1526 году, умер 13 февраля 1608 года. Князь Константин Константинович, названный при крещении Василием (Константином его называли по имени отца), остался по смерти отца малолетним и был воспитан своей матерью, второй женой князя Константина Ивановича, княгиней Александрой Семеновной, урожденной княжной Слуцкой. Детство и ранние юношеские годы он провел в наследственном городе своей матери Турове, где, под руководством наиболее ученых и опытных учителей того времени, получил очень тщательное воспитание в православном русском духе. Достигши совершеннолетия, князь Константин Константинович женился на дочери богатого и знатного галицкого магната графа Тарновского - Софии, и начал вести обычный образ жизни богатых западнорусских панов. Общественная и государственная деятельность, по-видимому, очень мало интересовала его в этот период жизни. Однако и теперь ему уже пришлось столкнуться с иезуитским влиянием, с которым впоследствии князь Константин Константинович энергично боролся до конца своей жизни. Иезуиты сумели вторгнуться в его семейную жизнь, и старались привлечь на свою сторону представителей влиятельного дома князей Острожских, чтобы тем успешнее с их помощью заняться пропагандой католицизма среди западнорусского православного населения. Иезуиты успели склонить на свою сторону невестку князя Константина Константиновича, княгиню Беату, и с ее помощью думали склонить к переходу в католицизм и ее дочь Елизавету. Острожский вступился за свою любимую племянницу и успел выдать ее замуж за православного князя Димитрия Сангушко. Благодаря интригам Беаты и иезуитов, Сангушко был осужден и бежал в Чехию, но по дороге был убит, а Елизавета возвращена в Польшу и насильно выдана замуж за поляка и ревностного католика графа Гурка. Острожский силой вступился за права племянницы, вступил в борьбу с иезуитами и Гуркой, но Елизавета, но выдержав тяжелого положения и травли иезуитов, сошла с ума. Острожский взял ее к себе в Острог, где несчастная и жила до самой своей смерти. Разумеется, этот случай сильно вооружил князя против иезуитов и навсегда сделал его непримиримым врагом этого ордена.
Между тем, в Западной Руси для православных наступили очень трудные времена. Русское население, находившееся под сильным влиянием польской цивилизации, уже со времени соединения Литвы и Польши все более подпадало влиянию западноевропейских форм польской культуры и цивилизации. Влияние польской культуры сказалось и на верованиях русского населения. Западнорусские магнаты ранее прочих начали менять веру своих отцов и принимать католицизм; за ними последовали многие фамилии из среднего класса и только крестьяне крепко держались православия, несмотря на все притеснения и угнетения со стороны своих помещиков-католиков. Быстрому окатоличению русского населения немало способствовала и Люблинская уния 1569 года, еще теснее соединившая Польшу и литовско-русское государство и давшая полную возможность полякам с большим успехом распространять католицизм среди православного русского населения. Напрасно князь Острожский с немногими другими западнорусскими вельможами, желавшими отстоять политическую и религиозную самостоятельность западнорусского народа, боролись против введения этой унии: их было слишком мало, и они должны были примириться со совершившимся фактом. Значительно помогли делу окатоличения русских и иезуиты, призванные в Польшу для борьбы с проникавшим с Запада протестантизмом, но обратившиеся и против православия. Они начали проникать в семьи наиболее влиятельных знатных магнатов и склонять их на свою сторону, понемногу забирали в свои руки образование юношества, учреждали свои коллегии и училища и пр., и быстро, при помощи польского правительства, приобретали все большее влияние на ход общественной жизни в Польше и Литве. Западнорусское духовенство и православное население не могло успешно бороться с этим организованным и не стесняющимся в средствах обществом монахов. Само духовенство было необразованно, представители высшей иерархии, происходившие большей частью из знатных и богатых фамилий, нередко смотрели на свой сан, как на выгодное и доходное место, и завидовали той роскоши и великолепию, которыми окружали себя католические епископы. Корыстолюбие, распущенность нравов господствовали среди православного духовенства. Масса православного населения находила поддержки среди своих духовных пастырей. Католическая пропаганда на такой благоприятной почве широко развивалась среди православного западнорусского населения, захватывая не только высшие западнорусские классы, но и распространяясь среди среднего и низшего сословия.
Выступив на арену общественной деятельности в такое трудное для православия и русской народности время, князь Константин Константинович Острожский, с детства воспитанный на русских православных началах, не мог оставаться равнодушным свидетелем этих событий. Условия, в которых он находился, как нельзя более благоприятствовали его деятельности. От своих предков он получил, кроме знатного имени, громадные богатства: в его владении находилось 25 городов, 10 местечек и 670 селений, доход с которых достигал колоссальной по тому времени цифры 1200000 злотых в год. Его выдающееся положение в западнорусском обществе, влияние при дворе и высокое сенаторское звание придавали его личности большую силу и влияние. Равнодушный к делам церкви и своего народа в начале своей деятельности, Острожский в 70-х годах начинает уже ближе интересоваться этими важными вопросами. Его замок делается открытым для всех ревнителей православия, для всех тех, кто искал заступничества от польских панов и католических монахов. Хорошо понимая, в чем заключались язвы современной ему западнорусской жизни, он при своем уме легко нашел и выход из тех затруднений, в которые была поставлена западнорусская православная церковь. Острожский понимал, что только развитием просвещения среди массы западнорусского населения и поднятием нравственного и образовательного уровня православного духовенства, можно достичь, некоторых успехов в борьбе с организованной пропагандой иезуитов и католических ксендзов. "Мы охладели к вере", говорит он в одном из своих посланий, "а наши пастыри не могут нас ничему научить, не могут постоять за Божью церковь. Нет учителей, нет проповедников Божья слова". Ближайшим средством для поднятия уровня духовного просвещения среди западнорусского населения было издание книг и учреждение школ. Эти средства давно уже с большим успехом применяли иезуиты в целях своей пропаганды; не отказался от этих средств и князь Острожский. Самой настоятельной потребностью для православного западнорусского населения было издание Священного Писания на славянском языке. За это дело прежде всего и принялся Острожский. Нужно было начать с устройства типографии. Острожский не жалел для этого ни денег, ни сил. Он выписал шрифт и привлек к себе из Львова известного печатника, работавшего ранее в Москве, Ивана Федорова и всех его сотрудников. Для того, чтобы издание библии было более исправно, Острожский отовсюду выписывал рукописные списки книг Священного писания. Главный список он достал из Москвы, из библиотеки царя Ивана Васильевича Грозного, при посредстве польского посла Гарабурды; доставал Острожский списки и из других мест: от константинопольского патриарха Иеремии, с Крита, из сербских, болгарских, и греческих монастырей, завел даже сношения по этому поводу с Римом и достал "много и иных библий, различных письмен и языков". Кроме того, в его распоряжении было и первое издание Библии на русском языке, напечатанное в чешской Праге доктором Франциском Скориной. По просьбе Острожского, патриарх Иеремия и некоторые другие видные церковные деятели прислали ему и людей, "наказанных в писаниях святых, эллинских и словенских". Пользуясь указаниями и советами всех этих знающих людей, Острожский начал разбирать весь присланный материал. Скоро, однако, исследователи были поставлены в затруднительное положение, так как почти все присланные Острожскому списки имели погрешности, неточности и разночтения, вследствие чего нельзя было остановиться на каком-либо списке, взяв его за основной текст. Острожский решил последовать совету своего друга, известного князя Андрея Курбского, жившего в то время на Волыни, и печатать Библию "на церковнославянском языке" не с перепорченных книг жидовских, но от 72 блаженных и богомудрых переводчиков". После долгой и трудной работы, в 1580 году, наконец, появились "псалтырь и Новый Завет" с алфавитным указателем к последнему, "скорейшего ради обретения вещей нужнейших". Издание это, распространившееся в очень большом количестве экземпляров, удовлетворяло потребностям православных церквей и частных обывателей. Это издание Библии послужило образцом и для московского издания, вышедшего значительно позднее.
Но деятельность типографии Острожского на этом не остановилась. Нужно было бороться с католическим влиянием, все более усиливавшимся в Западной Руси. Острожский для этой дели начал издавать ряд книг, необходимых, по его мнению, для поднятия просвещения и борьбы с латинством. Из богослужебных книг им изданы часослов (1598 г.), требник и молитвослов (1606 г.). Для борьбы с латинством и католической пропагандой им изданы: послания патриарха Иеремии в Вильну ко всем христианам, к князю Острожскому, к киевскому митрополиту Онисифору (1584 г.), сочинение Смотрицкого "Календарь римски новы" (1587 г.), книга свящ. Василия "о вере единой", направленная против иезуита Петра Скарги, написавшего книгу о соединении церквей под властью римского папы (1588 г.). "Исповедание о схождении св. Духа", сочинение Максима Грека (1588 г.) послания патриарха Мелетия (1598 г.), его же "Диалог противу схизматиков". В 1597 г. в Острожской типографии был издан "Апокризис", в ответ на книгу униатов, написанную в защиту правильности действий Брестского собора. Кроме того, из Острога вышли следующие книги: книга Василия Великого о постничестве (1594 г.), "Маргарит" Иоанна Златоустого (1596 г.), "Вирши" на отступников, Мелетия Смотрицкого (1598 г.). "Азбука" с кратким словарем и православным Катехизисом, Лаврентия Зизания и др. В конце своей жизни князь Острожский выделил часть своей типографии и перевел ее в принадлежавший ему Дерманский монастырь, где во главе печатного дела стал ученый и умный священник Демьян Наливайко. Здесь были напечатаны и изданы: Богослужебный Октоих (1603 г.), полемический лист патриарха Мелетия к епископу Ипатию Поцею по поводу введения унии (1605 г.) и др. Дерманские издания отличались той особенностью, что они печатались на двух языках: литовско-русском и церковнославянском, что, разумеется, только способствовало их большему распространению среди массы западнорусского населения. Уже перед самой своей смертью Острожский основал третью типографию в Киево-Печерской Лавре, куда отправил часть шрифта и типографских принадлежностей. Эта типография, результатов деятельности которой князю Острожскому увидеть не пришлось, послужила основанием для знаменитой впоследствии киево-печерской типографии, бывшей в XVII веке главной поддержкой православия в юго-западной Руси.
Но основывая типографии и печатая в них книги, Острожский хорошо понимал, что дело просвещения народа этим еще далеко не исчерпывается. Он сознавал необходимость просвещения духовенства, необходимость создания духовной школы для подготовки священников и духовных учителей, невежество и неподготовленность которых ему были ясны. "Не от чего иного размножилося между людьми такое ленивство и отступление от веры, - писал Острожский в одном из своих посланий, - яко от того иж устали учители, устали проповедатели слова Божого, устали науки, устали казанья, а за тым наступило обнищанье и уменьшенье хвалы Божое в церкви Его, наступил голод слуханья слова Божого, наступило отступление от веры и закону". Уже со самого начала своей деятельности Острожский начал в подчиненных ему городах и монастырях устраивать школы: так, отдавая в 1572 году принадлежавшую ему землю в Турове Димитрию Митуричу, князь Константин Константинович поставил условием "школу там держати". При материальной и нравственной поддержке Острожского основывались и другие школы в разных местах юго-западной Руси; князем Константином Константиновичем поддерживались, кроме того, братские школы, сыгравшие не малую роль в борьбе с католицизмом. Но главным делом Острожского в это время было основание известной Академии в городе Остроге, из которой вышло много замечательных деятелей на ниве православия конца XVI и первой половины XVII века. Подробных сведений об учреждении и характере этого учебного заведения мы не имеем. Те немногие данные, которые дошли до нас, дают, однако, возможность несколько определить, хотя и в общих чертах, ее организацию. Эта школа, без сомнения носившая характер высшей, была устроена по образцу западноевропейских иезуитских коллегий, и преподавание в ней носило характер подготовки к борьбе с католичеством и иезуитами. Учителями в ней были преимущественно греки, которых Острожский приглашал из Константинополя, по большей части из лиц, приближенных к патриарху. "И на первый, читаем мы в одной из современных рукописей, старался у святейшего патриарха, абы ся зде дидаскалов по размноженью наук вере православной послал, а он на то маетностями своими ратовати готов и доложенья их на то не жалует". Первым ректором новой школы был ученый грек Кирилл Лукарис, человек европейски образованный, бывший впоследствии патриархом Константинопольским. В школе учили чтению, письму, пению, русскому, латинскому и греческому языкам, диалектике, грамматике и риторике; наиболее способные из окончивших школу отправлялись для усовершенствования, на счет Острожского, в Константинополь, в высшую патриаршую школу. При школе находилась и богатая библиотека. Несмотря на то, что основание школы относится лишь к 1580 году, в девяностых годах XVI века из ее воспитанников и учителей составился обширный ученый кружок, сгруппировавшийся вокруг Острога и князя Константина Константиновича и одушевленный одной мыслью - бороться с полонизмом и католицизмом за русскую народность и православную веру. К этому кружку принадлежали все наиболее выдающиеся деятели Западной Руси: Герасим и Мелетий Смотрицкие, Петр Конашевич-Сагайдачный, священник Демьян Наливайко, Стефан Зизаний, Иов Борецкий и многие другие. Значение этой школы было велико. Кроме значительного нравственного влияния на западнорусское общество, кроме того, что из нее вышли главнейшие борцы за православную русскую идею в юго-западной Руси, она важна тем, что была единственным в то время высшим православным училищем, вынесшим на своих плечах борьбу с унией и иезуитской пропагандой. Понимали важность ее и иезуиты. известный Поссевин с тревогой сообщал в Рим, что из этой школы питается "русский раскол".
Приходилось князю Острожскому принимать и прямое участие в делах западнорусской православной церкви. Видя одно из главных средств для борьбы с католической пропагандой в монашестве, Острожский старался поднять его значение, устранить неустройства в жизни монастырей, усилить их нравственную силу и влияние. В подчиненных монастырях князь Константин Константинович заводил школы, привлекал в них образованных монахов, ставил ученых настоятелей. Для других православных монастырей Юго-западной Руси он печатал книги в своих типографиях, помогал им деньгами и "наданиями". Для того, чтобы побудить западнорусское монашество изменить праздный и распущенный образ жизни, он напечатал в своей Острожской типографии, книгу святого Василия Великого о монашестве, вводил новый устав в подчиненных ему монастырях, откуда мало-помалу этот более строгий и соответствующий идеалам монашества устав начал переходить и в другие монастыри Западной Руси.
Сознавая важное значение братств в жизни православной церкви, Константин Острожский всеми силами содействовал их процветанию. Пользуясь своим влиянием при польском дворе и у константинопольского патриарха, он легко доставал для них всевозможные привилегии, давал наставников в их школы, доставлял шрифт в их типографии, помогал им нравственно и материально. Особенно близкие отношения были у князя Константина Константиновича со Львовским православным братством, которому Острожский доверил и воспитание своего сына. Известны старания Константина Острожского и в деле устроения высшей иерархии западнорусской церкви. Главным образом нужно было изменить личный состав иерархии, в котором нередко были люди порочные. Острожский, пользуясь громадным влиянием при дворе, в 1592 году выхлопотал себе у короля Сигизмунда III право на патронат в западнорусской православной церкви, что давало ему возможность самостоятельно избирать достойных пастырей церкви, которые могли бы с успехом нести служение и помогать Острожскому в его нелегкой борьбе.
Между тем, пока все эти реформы проводились в жизнь, западнорусской церкви начала угрожать новая опасность в форме унии, с которой Острожскому пришлось вынести также серьезную борьбу. Лично Константин Константинович сначала был даже не прочь от унии, но лить при условии, чтобы она была провозглашена вселенским собором, с согласия и одобрения восточных патриархов. Между тем, некоторые епископы, во главе с Ипатием Поцеем, думали решить дело домашним способом, не спрашиваясь у патриархов, прямо по соглашению с римским папой. Завязавшиеся по этому поводу сношения между Острожским и партией униатов не привели ни к каким положительным результатам. Скоро отношения обострились настолько, что, как было ясно для иезуитов, соглашения быть не могло, и католическая партия решила проводить унию помимо Острожского.
Главные деятели унии - епископы Ипатий Поцей и Кирилл Терлецкий - успели склонить на свою сторону нерешительного киевского митрополита Михаила Рагозу и добиться от него разрешения созвать в 1594 году собор в Бресте для рассуждения об унии и связанных с ней вопросах. К собору стал готовиться и Острожский с православной партией. По-видимому, то, что подготовлял князь Константин Константинович для собора, было слишком опасным для униатской партии, и король Сигизмунд III, ревностный католик и большой поклонник иезуитов, по наущению католиков, декретом запретил собор, явно не желая допустить вмешательства светских лиц в дела церкви. Между тем, князю Константину Константиновичу мало-помалу пришлось стать с королем и правительством, явно покровительствовавшими католическим тенденциям иезуитов, в очень натянутые отношения. Острожский стал искать союзников русской православной партии даже среди протестантов, притесняемых иезуитами и реакционным польским правительством не менее православных. Острожский предполагал даже, что окажется необходимым защищать свою веру с оружием в руках. "Его королевское величество", писал князь Константин Константинович вождям протестантского движения, "не захочет допустить нападения на нас, потому что у нас самих может явиться двадцать тысяч вооруженных людей, а папежники могут превзойти нас разве числом тех кухарок, которых ксендзы держат у себя вместо жен". Общее сочувствие западнорусского населения к Острожскому и его партии и ненависть к католичеству и иезуитам росло с каждым днем, и иезуиты решили ускорить дело. Поцей и Терлецкий отправились в Рим, были с почетом приняты папой Клементом VIII, и от лица западнорусских иерархов предложили подчинение западнорусской церкви. Острожский, услышав об этом событии, разумеется, отнесся к нему с негодованием и выпустил свое первое послание к русскому народу, в котором увещевал западнорусских людей не поддаваться на уловки иезуитов и папистов и всеми силами противодействовать введению унии. Послания Острожского имели большое влияние на население. Первыми поднялись казаки под начальством Наливайки и начали громить имения епископов, сочувствовавших унии, и западнорусских панов, перешедших в католичество. Иезуиты видели, что их дело, вследствие сопротивления Острожского и его партии, может погибнуть и решили по возможности скорее покончить его. На 6 октября 1596 года в Бресте был назначен собор для окончательного решения вопроса об унии. Острожский немедленно дал знать об этом Александрийскому и Константинопольскому патриархам; те прислали своих наместников, с которыми Острожский и явился к сроку в Брест. В Бресте однако Острожский уже нашел сторонников унии, которые, не ожидая православной партии, начали собор и быстро под руководством иезуита Петра Скарги решили унию с католичеством. 6 октября 1596 года начали собор и православные архиереи, под председательством экзарха Константинопольского патриарха Никифора и при деятельном участии Острожского. Православный собор послал звать и униатов, но те отказались. Тогда православные епископы обвинили их в отступничестве и произнесли над ними отлучение, отправив этот приговор митрополиту, председательствовавшему на униатском соборе. По интригам иезуитов, королевские послы, также присутствовавшие на униатском соборе, решили применить репрессию к православным и обвинили патриаршего наместника Никифора в том, что он турецкий шпион. Обе стороны, разумеется, начали жаловаться королю, но Сигизмунд III принял сторону униатов. Никифор был осужден на заточение, а на Острожского посыпались новые обвинения и нападки. Его обвиняли в том, что он не укрепляет вверенных ему областей против возможного нашествия татар, требовали от него уплаты подымного сбора, которого насчитали 40000 коп грошей. Однако Острожский не решался на резкие действия против польского правительства, несмотря на то, что момент был очень благоприятен, и русское население, до крайности возбужденное унией и уже давно недовольное притеснениями польских панов, легко бы поднялось на защиту своей веры и своей народности. Дальше личных объяснений с королем князь Острожский не шел и даже сдерживал православную партию, осуждая вместе с тем и движение казаков Наливайки. Посылая в 1600 году Львовскому братству декрет польского сейма против православных, Острожский писал братчикам: "Посылаю вам декрет последнего сейма, противный народному праву и святой правде, и даю вам не иной какой совет, как только, чтобы вы были терпеливы и ожидали Божья милосердия, пока Бог, по Своей благости, не склонил сердца его королевского величества к тому, чтобы никого не оскорблять и каждого оставить при правах своих". Только в своей Острожской типографии князь Константин Константинович до конца жизни вел борьбу с унией и католичеством, печатая воззвания и книги против католиков и униатов и поддерживая таким образом православное западнорусское население в тяжелой борьбе за свою веру. Умер князь Константин Константинович Острожский в глубокой старости, 13 февраля 1608 года, и был погребен в Остроге в Замковой Богоявленской церкви. Из его детей только один, - князь Александр, был православным, другие же два сына - князья Константин и Иван - и дочь - княжна Анна приняли католичество. В скором времени перешли в руки католиков и его типография и училище, а в 1636 году его внучка Анна Алоизия, явившись в Острог, приказала вынуть кости князя из гробницы, вымыть их, освятить по католическому обряду и перенести в свой город Ярославль, где положила их в католической часовне.
Князь Константин Константинович Острожский, несмотря на такой, по-видимому, неуспех своей деятельности, оказал, однако, громадные услуги делу русской народности в западной Руси. По словам современников, он был центром, вокруг которого группировалась вся русская православная партия в западной Руси. Своей типографией и школой он оказал значительную нравственную и культурную поддержку православию в борьбе с католицизмом, а своим влиянием и богатством был полезен ему, как крупная материальная сила. Умный и способный от природы, Острожский понимал важность для западной Руси переживаемых моментов и напрягал все силы для борьбы с западноевропейской культурой, готовившейся, при полощи такого усовершенствованного аппарата, как иезуитский орден, поглотить западнорусскую народность. Острожский отрешился даже от личной карьеры: его редко можно было встретить при дворе, редко он участвовал и в походах, где легче всего было выдвинуться в то время. Только в 1579 году, в угоду королю Стефану Баторию, он предпринял поход на Северскую область и этим закончилась его военная деятельность. Все же свое влияние и все свои силы он направлял на защиту православия, которое в значительной мере обязано ему тем, что выдержало многовековую борьбу с католичеством и католическим польским правительством.
Акты Западной России т. III и IV; Акты Южной и Западной России т. I - II; Archiwum ksiąźąt Lubortowiczów-Sanguszków w Słowucie, t. t. I - III; Danilowicz, "Skarbiec dyplomatów" t. t. I-II (Wilno 1860-62); Apхив Юго-Западной Рос сип, т. II-VI; Monumenta confraternitatis Stauropigianae Leopoliensis, t. I, p. I-II. (Leopoli, 1895); Сборник Муханова (по указателю); Памятники, изданные временной комиссией для разбора древних актов, т. IV (Киев 1859); Stebelski, Przydatek do Chronologjy, t. III (Wilno 1783); Кулиш, "Материалы для истории воссоединения Руси", т. I-II; Каратаев, "Описание славяно-русских книг" т. I (СПб. 1883); "Жизнь князя Курбского в Литве и на Волыни" под ред. Иванишева (1849 г.); Сказания князя Курбского (изд. 2-ое, СПб., 1842); Русская Историческая Библиотека, т. IV, VII, XIII; Scriptores rerum polonicarum, t. t. I-III; (Kraków 1872-1875); Сахаров. "Обозрение славяно-русской библиографии" (1849 г.); Сборник памятников русской народности и православия на Волыни (изд. техн.-строит. отд. Волыни Губ. Правл.), вып. I-II (1862 и 1872 гг.); Сопиков, "Опыт Российской библиографии" ч. I, №№ 69, 109, 193, 435, 464, 670, 750, 752, 987, 1, 447: "Летопись Грабянки"; Батюшков, "Памятники старины в западных губерниях" (8 тт. 1868-1885, по указателям); Stebelski, "Źywoty S. S. Eufrcizyny i Paraskiewy z genealogią, książąt Ostrogskich; Лебединцев, "Материалы для истории Киевской митрополии" ("Киевск. Епарх. Ведом." за 1873 г.); Boniecki, "Poczet rodów w Koronie i W. Ks. Litewskim XVI wieku" (Warsz. 1887); Wolff, "Kniaziowie Litewsko-Ruscy" (Warsz. 1895); Макарий, "История русской церкви", т. VII, VIII и IX; Narbutt, "Dzieje narodu polskiego" t. t. IX - Х; Дашкович, "Борьба культур и народностей в литовско-русском государстве" ("Киевск. Унив. Известия" 1884, Х-XII); Коялович, "Литовская Церковная Уния" т. I; Бантыш-Каменский, "Историческое известие о бывшей в Польше унии"; Чистович, "История западнорусской церкви" (СПб. 1884) ч. II; "Журнал Минист. Народ просв." 1849, IV; "Князь Константин (Василий) Острожский" ("Православный Собеседник" 1858, II - III); "Начало унии в юго-западной Руси" ("Правосл. Собеседн." 1858, IV-Х); Максимович, "Письма о князьях Острожских" (Киев 1866); Костомаров, "Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей", вып. III (СПб. 1874) 535-563; Перльштейн, "Несколько слов о княжестве Острожском" ("Временник Московск. Общ. Истории и Древн." 1852, кн. XIV, отд. I); "Киевлянин" 1840 г. кн. I; Еленевский, "Константин II князь Острожский" ("Вестник Западной России" 1869, VII-IX); Зубрицкий, "Начало унии" ("Чтения Московск. Общ. Истории Древн. 1848, № 7); Батюшков, "Волынь" СПб. 1888); А. Андрияшев, "Константин Константинович Острожский, воевода Киевский" (Киевский Народный Календарь" на 1881 год); "Труды Киевской Духовной Академии" 1876, №№ 3 и 4; 1877, № 10, 1886, № 1; митроп. Евгений, "Словарь писателей духовного чина"; Вишневский, "История литературы польской" т. VIII; митроп. Евгений, "Описание Киево-Софийского собора"; Петров, "Очерк истории православной школы на Волыни" ("Труды Киевской Духовной Акад." 1867); Лукьянович, "Об Острожской школе" ("Волынские Епархиальн. Ведомости" 1881); Харлампович, "Острожская православная школа" ("Киевская Старина" 1897, № 5 и 6); "Киевская Старина" 1883, № 11, 1885, № 7, 1882, № 10; Архангельский, "Борьба с католичеством и западнорусская литература конца XVI и 1-ой половины XVII века" (1888); Селецкий, "Острожская типография и ее издания" (Почаев, 1885); Максимович, "Исторические монографии", т. III; "Труды Киевского Археологического Съезда", т. II; "Древняя и Новая Россия" 1876, IX, 1879, III; Демьянович, "Иезуиты в Западной России"; "Чтения в Обществе Нестора Летописца", т. I стр. 79-81; "Волынские Епархиальн. Ведомости" 1875, № 2; Сольский, "Острожская библия" ("Труды Киевской Духовной Академии" 1884, VII); Левицкий, "Внутреннее состояние западнорусской церкви в конце XVI века и уния" (Киев 1881); Карамзин, (Изд. Эйнерлинга) т. Х; Соловьев (изд. т-ва "Общ. Пользы", т. II и III.
Князь, киевский воевода, староста Владимирский и маршалок Волынской земли (1550-1608), воевода киевский (1559-1608), покровитель православной веры. Младший сын великого гетмана Литовского князя Константина Ивановича Острожского (1460-1530).
|
|||||||||||||||
Сенатор Речи Посполитой, «некоронованный король Руси-Украины», основатель Острожской академии и Острожской типографии, в которой работали первопечатники Иван Федоров и Петр Мстиславец.
Вокруг Константина Острожского группировались ревнители православия в Украине. Был высокообразованным человеком широких взглядов.
В 1578 в его Острожском замке была основана православная школа и типография. Острожский центр ставил задачу повышать культурный уровень православного духовенства, чтобы оно не уступало латинскому. Князь участвовал в Брестском церковном соборе, постоянно защищал интересы православия. Он вел полемику против Брестской унии, однако являлся сторонником соединения христиан. После заключения унии Острожский писал папе, что не одобряет такого решения конфессиональной проблемы, но верит, что при иных обстоятельствах "Самому Творцу будет приятно, когда дело это проистечет вместе и от наивысшего бискупа Римского и от патриархов Восточных". По инициативе Острожского вышла первопечатная церковно-славянская Библия (см. ст. Острожская Библия), к которой он написал предисловие.
Биография
Происходил из семьи Острожских - богатейшего и влиятельного княжеского рода тогдашних Беларуси и Украины XVI - начала XVII века. Среди его предков генеалогическая традиция конца XVI - начала XVII века называет Руса и древнерусских князей - Рюрика I , Владимира I Великого, Ярослава I Мудрого и Даниила I Романовича. Жили на Волыни.
Василий Острожский был младшим сыном князя Константина Острожского (старший - Илья) от второго брака с княжной Александрой Семеновной Слуцкой. После смерти отца в 1530 году, виховувся матерью в г.. Туров. Молодым получил хорошую образование, о чем свидетельствует его переписка и речи в сенате. После смерти в 1539 году старшего брата Ильи вступил в многолетнюю борьбу за отцовское наследство, продолжавшаяся вплоть до 1574 года.
С середины 1540-х годов в официальных документах К. В. Острожский начинает именоваться папиным именем - Константин. Оставшись фактически единственным наследником своего богатого отца, получил во владение огромные владения на Волыни, Киевщине, Подолье и Галиции, которые давали ежегодно прибыль более 1000000 злотых. К. В. Острожский владел также значительными земельными поместьями в Венгрии и Чехии.
В 18 лет (1543-1544 гг.) Начал военную службу под руководством маршала Волынской земли Федора Сангушко. Политическую карьеру начал 1550 года, получив от великого князя Литовского должность старосты Владимирского и маршалка Волынского. Лучший защитник от татарских нападений после смерти отца.
В 1559 году К. В. Острожский стал воеводой киевским; значительно способствовало усилению его влияния на политическую жизнь Украины. Не стремясь воинской славы, проводил энергичную колонизаторскую политику в пограничных землях Киевщины и Брацлавщины, основывая новые города, замки и слободы. Экономическая мощь имений княжеского рода и его большой политическое влияние быстро делает К. В. Острожского «некоронованным королем Руси», который проводит относительно независимую политику в русских землях.
В 1560-х годах К. В. Острожский выступал за равноправное вхождение Руси в состав государственного образования Речи Посполитой. 1569 г.. стал сенатором. Был фактическим руководителем Руси-Украины во время Люблинской унии 1569 года подписал Люблинская уния.
1572 г.. вигасли династия Ягеллонов - К. В. Острожский в 1573 - 1574 годах был одним из возможных кандидатов на польский престол, чью кандидатуру поддерживала и Турция (этому помешало то, что считался «вождем схизматиков»), впоследствии и на московский - после смерти последнего Рюриковича царя Федора I Ивановича, в 1598 через родство с московскими Рюриковичами).
В 1574 году перенес княжескую резиденцию с Дубно до Острога, где началась перестройка Острожского замка под руководством итальянского архитектора Пьетро Сперендио.
В сентябре 1574 был спор с Ежи Язловецким.
1579 года замок и город Чернигов пытались получить части войска короля Стефана Батория под командованием князей К. В. Острожского и Михаила Вишневецкого. Взять не смогли, поэтому подожгли.
15 (18) октября 1592 получил «свидетельство» Сейма по предупреждению ним чиновников Речи Посполитой о упадок и разрушенисайтеплений Киева, Белой Церкви, в частности, что замки в городах находятся «в крайне неудовлетворительном состоянии».
1594 зять Христофор «Перун» Радзивилл подал иск на него от имени жены и старшего сына за разных взглядов на наследство, который удовлетворил земский суд в Слониме. Перед его рассмотрением в коронному трибунале 24 августа 1594 заключил с тестем соглашение, по которому Радзивиллы получали, в частности, Глуск, Тернополь, права на Копысь.
Семья
Январь 1553 г.. женился на Зофией с Тарновских герба Лелива - дочерью Яна Амора Тарновского, будущего великого коронного гетмана. дети:
Константин - Крайчий литовский, староста владимирский, подчаший литовский, был женат на Александре Тышкевич (ее второй брак, третий человек - староста снятинский, сокальский Николай Язловецкий Януш - последний представитель рода Александр - волынский воевода Елизавета - жена Ивана Кошки, Христофора «Перуна» Радзивилла Екатерина Анна - жена Христофора «Перуна» Радзивилла.
Отношение к украинскому казачеству
Были своеобразными; понимая важное стратегическое значение Запорожской Сечи как форпоста против турецко-татарской опасности, пытался поддерживать с казаками партнерские отношения, в частности, принимая их на службу.
В 1578 г.. по приказу короля Стефана Батория возглавил неудачный карательный поход против Войска Запорожского Низового.
В начале 1590-х годов К. В. Острожский враждебно отнесся к назревающих казацких волнений, которые угрожали разветвленной земельным владением княжеского рода. Во время казацкого восстания Христофора (Кшиштофа) Косинского в 1591 - 1593 годах, несмотря на ряд неудач, войско, собранное К. В. Острожским, в решающей битве под Пятой нанесло сокрушительное поражение повстанцам. Шимон Пекалид в хвалебной поэме «Острожская война» показал мягкое отношение К. В. Острожского к побежденным. Князь ограничился лишь требованием публичного покаяния и присяги казацкого вожака перед родом Острожских - можно объяснить тем, что Кшиштоф Косинский (по тогдашним источникам) был родственником князей Острожских.
К. В. Острожский выступил решительно против восстания Северина Наливайко в 1594 - 1596 годах. Польский исследователь Веслав Маевский указывает на показания С. Наливайко от 9 апреля 1597, что К. В. Острожский имел с ним контакты с намерениями рокошу. Князь характеризовал его как злодея (1595), неправдоподобно, чтобы он инспирировал восстание, потому что в 1596 году повстанцы воевали его имения, но войска против этого не выслал, защищал людей, связанных с восстанием, весной 1596 года в его эскорте были откровенные сторонники Наливайко.
Позиция Константина Василия Острожского в религиозной сфере
В первый день Великого поста замыкался в Дубенском монастыре, снимал барские одежды, переодевался в скромную одежду, постился и молился не один день и ночь. Достойный продолжатель дела своего отца; тщательно заботился об украинском православии. Его Острог - один из двух титулярных центров епархии Восточной Волыни - становится центром православной духовности. Отличаясь религиозной толерантностью, К. В. Острожский интересовался произведениями католических богословов, некоторое время находился под влиянием протестантизма. 20 октября 1592 г.. король Сигизмунд III Ваза выдал ему привилегию выступать защитником прав Русской Церкви и выдвигать кандидатов на опустевшие епископские правительства (должности).
Характерно отношение его к актуальному на то время вопрос объединения католиков и православных. Выступив сначала в поддержку такого объединения (предоставил средства Ипатия Потею для поездки в Рим, К. В. Острожский хотел держать процесс под полным собственным контролем. Поэтому, когда в 1594-1596 годах часть духовенства предприняла попытку заключить церковную унию, минуя князя, он выступил ее решительным противником, резко осуждая решение Брестского собора: не ожидал, что Ипатий Потий (давний и близкий друг князя), который благодаря его содействию стал епископом Берестейским и Владимирским, будет заниматься вверенной паствой, а его самого будет считать только овечкой, что требует предводителя.
Константин Константинович Острожский и подъем украинской культуры
Княжение К. В. Острожского сказалось большим подъемом украинской культуры и образованности - было обусловлено попыткой князя сделать свою резиденцию центром культурного сопротивления католической и униатских экспансии. Во владениях К. В. Острожского культура на несколько десятилетий опередила политику; унижена поляками православная Русь не хотела быть «глупой Русью». Вокруг княжеской резиденции в Остроге образовался кружок (академия) славянских и греческих ученых, публицистов теологов и богословов, в который входили Герасим Смотрицкий, Василий Суражский, Христофор Филалет (Мартин Броневский), Эммануил Ахиллес, Лука Сербии, Кирилл Лукарис (будущий Александрийский и Константинопольский патриарх), Никифор Парасхес-Кантакузен, Клирик Острожский, Зизаний Тустановский, Демьян Наливайко и другие.
При содействии К. В. Острожского в Остроге была собрана большая библиотека, которая включала в себя греческую и западноевропейскую богословскую литературу, перепечатки античных произведений, словари, космографии, грамматики и прочее.
В 1575 году пригласил преследуемого Ивана Федорова для организации типографии в княжеской резиденции. Благодаря острожской типографии мир увидел более 20 изданий, в том числе первый полный текст Библии на славянском языке 1580 Году («Острожская Библия»).
Около 1576 года при академии начал действовать учебное заведение "Острожская академия" , где кроме ряда традиционных в то время точных и гуманитарных дисциплин, впервые параллельно излагались латинский, греческий и церковнославянский грамматики. Опыт и программа Острожской школы были заимствованы Львовской, Луцкой и другими братскими школами. Основатель школ академии в 1576 году и типографии в Остроге около 1577 года. При Богоявленский замковой церкви (имела статус кафедрального собора, один из самых значительных православных храмов того времени) возникла собственная иконописная традиция. Несколько острожских икон, написанных в то время, считаются шедеврами православной иконописи.
Привел к развитию Межирицкого монастыря (валы, Заславская и Дубенский (не сохранилась) ворот.
М. Грушевский назвал деятельность К. В. Острожского «первым национальным возрождением Украины».
Последние годы княжения
Постепенно отошел от участия в политической и культурной жизни страны, доживал в Дубенском замке. Равнодушие К. В. Острожского к человеческим делам негативно сказалось на деятельности академии Острога, которая в начале XVII века постепенно приходит в упадок.
Умер 1608 года; был похоронен в крипте Богоявленской церкви Острога.
Собственность
В конце XVI века К. В. Острожский был крупнейшим после короля землевладельцем Речи Посполитой: ему принадлежало 80 городов (в частности, Тернополя, который получил в приданое жены Зофья (Софии) с Тарновских в 1567 г.; выдал 3 грамоты для тернопольских мещан (1570 , 1593 г.; Сколе) о создании цековно-благотворительного братства (впоследствии «Фонд Константина князя Острожского»), выделение ему 235 моргов и 1463 сажен поля для содержания госпиталя бедных мещан православного вероисповедания; содержание братством школы со славяно-русском языке обучения, о строительство Церкви Рождества Христова), 2760 сел. Годовая прибыль князя превышал 19000000 злотых.
После разделения с невесткой Беатой получил большую часть наследства на Волыни: Дубно, Степань, Дорогобуж, Крупа (пол. Krupę), После ее смерти и получения записи от Братаница Гальшки получил Острог, Ровно, Жарнов, Сульжинци, Колодное, Красилов, Полонное, Чернигов. Скуплены в основном в Луцком и Крем"янецкого уездах имения площадью достигали чуть ли не половины Волынского воеводства. Отчество получил также Романов, села Несолонь, Подлубы, Бараш у Звягеля. Купил Вильск, Дымер.
Память
Памятник князю Острожском в Староконстантинове.
Здание «Фонда Острожских». Тернополь, осень 2013
Украина
В городе Остроге Ровенской области в 2000 году был установлен Памятник князьям Острожским.
В городе Староконстантинове Хмельницкой области был установлен памятник-ротонда в честь К. В. Острожского.
В городе Полонном Хмельницкой области на площади Тысячелетия среди бюстов исторических личностей в 2012 году был установлен бюст К. В. Острожского.
В городе Тернополе - улица Князя Острожского
1 июня 2013 года улица Краснодонцев в Луцке была переименована в Улица князей Острожских.
Литва
В Свободном (Литва), по инициативе Свято-Духова православного братства, в 1908 году заложено, а в 1913 освящен храм-памятник к 300-летию К. В. Острожского.
Польша
В Белостоке (Польша) основан фонд князя К. В. Острожского.
Беларусь
26 февраля 2008 в Минске, рядом с Петропавловским собором был установлен памятный крест в честь Константина Василия Острожского
12 мая 2008 в Бресте на территории Брестской крепости в честь князя был установлен памятный крест.
Россия
В Новгороде, на памятнике «Тысячелетие России», установленный в 1862 году, среди просветителей Руси изображено и Константина Василия Острожского.
Канонизация
Украинская православная церковь Киевского патриархата на Поместном соборе 2008 года канонизировала князя как благоверного.
Константин Константинович Острожский
Острожский Константин Константинович (1526-1608), князь, сын К.И. Острожского и княгини Татьяны Гольшанской, дочери Слуцкого старосты. Был киевским воеводой, одним из богатейших и влиятельнейших панов Русской Литвы, защитником Православия, особенно в к. XVI в. Будучи русским и признавая себя таковым, Острожский, однако, подчинился влиянию Польши. В 1569 на Люблинском сейме он подписал договор о присоединении Волыни и Киевского воеводства к Польскому королевству на вечные времена и своим примером много содействовал успеху этого дела. При некоторой шаткости мнений он все же около полувека отстаивал православное дело в Южной Руси. В этом отношении его поддерживал кн. А. Курбский , находившийся с Острожским в деятельных сношениях.
Деятельности Острожского во многом содействовали учрежденные им Острожская типография и школа. Типографщик Иван Федоров ушел из Москвы во Львов, а затем поселился в Остроге, где и была основана типография, заложившая основы литературного и книгопечатного дела в Южной Руси. В 1580 здесь впервые была напечатана славянская Библия по приказанию Острожского. Он же открыл еще типографию в Дерманском монастыре. За Острожской Библией последовал целый ряд изданий, среди которых особое место занимает книга «О единой истинной и Православной вере и св. Апостольской церкви», написанная священником о. Василием и напечатанная в 1588. Книга эта послужила опровержением сочинений Петра Скарги. Из других важных изданий Острожской типографии известны: «Листы патриарха Иеремии», «Диалог патриарха Геннадия» (1583), «Исповедание об исхождении Св. Духа» (1588), «О постничестве» (книга свт. Василия Великого, 1594), «Маргарит Иоанна Златоуста» (1596), «Азбука» с кратким словарем и православным катехизисом Лаврентия Зизания (1596), «Апокризис» Филарета (1597), «Отпись на лист отца Ипатия Поцея» (1598) и «Листы», сочинения патр. Мелетия по поводу унии 1605-06, «Лекарство на оспалый умысел человеческий» Дамиана Наливайко (1607) и др.
В одно время с типографией, ок. 1580, Острожский основал у себя в Остроге главную школу и, кроме того, несколько школ в своих владениях. Хотя Острожская школа была всего лишь средней школой с изучением греко-латинских наук, она стала родоначальницей высших учебных заведений в Южной Руси; ректором ее был известный ревнитель восточной веры ученый грек Кирилл Лукарис, впоследствии получивший сан Константинопольского Патриарха. После смерти Острожского школа пришла в упадок и с 1640-х прекратила свое существование.
Острожский играл видную роль в вопросе об унии. Он принял ее, но понимал унию по-своему. По его замыслу, главной целью предполагаемого соединения было открытие школ, обучение проповедников и вообще распространение религиозного просвещения. Не так понимали унию ее приверженцы, и Острожскому пришлось выступить на Брестском Соборе против им же поначалу поддержанного дела. Он стал сторонником отделившегося от униатов Собора православных и его председателя - протосинкела Константинопольского Патриарха Никифора. В 1599 Острожский пытался войти в конфедерацию с протестантами для взаимной защиты против католического насилия, но эта конфедерация не имела важных последствий. Дальнейшая борьба с унией при Острожском носила гл. обр. литературно-полемический характер.
Использованы материалы сайта Большая энциклопедия русского народа - http://www.rusinst.ru
Далее читайте:
Апокрисис (Статья О.Б. Неменского о сочинении Апокрисис).
Острожский Константин Иванович (1460-1530), князь, отец Константина Константиновича.
Князь Константин Иванович Острожский, выдающийся государственный деятель Великого княжества Литовского и Русского, один из талантливейших полководцев своего времени, ревнитель Православия в Литве и Западной Руси.
О жизненном пути Острожского князя рассказывается в статье журналиста Сергея Махуна, опубликованной в украинской газете "День", № 206 за 14 ноября 2003 года. Оригинал .
Переоценить роль Острога и славного рода князей Острожских в истории и культуре Украины, и вообще Восточной Европы, сложно.
Город, расположенный в самом центре Большой Волыни (современные Волынская, Ровенская, Житомирская области, север Хмельнитчины, Берестейщины, Подляшье), впервые упоминается в 1100 году в Ипатьевском списке, когда он был отдан князю Давиду Игоревичу взамен Владимира-Волынского. Это решение Витачивского съезда князей Киевской Руси, на котором настаивал Владимир Мономах, стало ему наказанием за ослепление теребовлянского князя Василька.
После монголо-татарского нашествия Острог долго еще оставался в руинах, пока в 1325 году литовский князь Гедимин не отдал город сыну Любарту. В 1341 году находим первое упоминание именно об острожском князе — Даниле. Уже его сын Федор, староста луцкий, получил в 1386 году подтверждение своих прав на Острог (а также Корец и Заслав) из рук Ягайла — короля Польши и Великого князя Литовского. Пантеон князей и княгинь, а также перечень просветителей, ученых, печатников, деятелей церкви и полководцев, которые жили и работали в городе, поражает.
Это князь Федор Данилович — участник Грюнвальдской битвы и Гуситских войн, причисленный к лику святых в конце XVI века с именем Феодосий; князь Василий-Константин Острожский , ревностный защитник православия, полководец и основатель (в 1576 году) первого в Украине высшего учебного заведения — Острожской академии; Гальшка Острожская , дочь его брата Ильи, основательница академии, что официально зафиксировано в тестаменте (завещании), составленном в 1579 году в Турове; первопечатник Иван Федорович (Федоров) , отец и сын — Герасим и Мелетий Смотрицкие — писатели-полемисты, переводчики, теологи, филологи (М. Смотрицкий — создатель восточнославянской грамматики; современные азбуки украинцев, русских, белорусов, македонцев, сербов и болгар базируются на учебнике «Грамматика славянская»), Иван Вишенский — писатель и полемист; Иов Борецкий — просветитель, церковный и политический деятель; Дамиан Наливайко — непримиримый враг унии, защитник православия и родной брат Северина Наливайко.
В Остроге учился и знаменитый гетман Войска Запорожского Петр Конашевич- Сагайдачный ... Несколько в тени сына — Василия-Константина остается незаурядная личность князя Константина Ивановича Острожского (1460—1530). Между тем только перечень титулов самого богатого магната Великого княжества Литовского и Короны Польской поражает: Гетман великий литовский (1497—1500, 1507—1530 годы), староста брацлавский, звенигородский и винницкий (1497 год), маршалок земли Волынской и староста луцкий (1499 год), каштелян виленский (1513 год) и троцкий (1522 год).
Не стоит забывать, что Острог в XVI — в первой половине XVII столетий был одним из крупнейших городов Украины, уступая разве что Киеву, Львову и Луцку. И именно Константин Иванович Острожский стоял у истоков могущества рода. Как доказал Михаил Максимович, который изучал «помяник» Киево-Печерского монастыря, князья Острожские были ответвлением князей Турово-Пинской земли, прямых потомков Рюрика.
По данным исследователя В. Ульяновского, документально зафиксированные подаренные владения, привилегии и земельные приобретения князя составляют: 91 город, городок и село. Среди них — Дорогобуж, Городец, Здолбунов, Красилов, Луцк, Острог, Полонное, Ровно, Свитязь, Туров, Чуднов... Константин Иванович получил от короля в дар дворы и дома в Вильне, Минске, Луцке; подданные князя имели привилегированное право освобождения от повинностей, пошлины для купцов, которые ехали на луцкую ярмарку (1518 год).
Итак, князь — один из наиболее влиятельных магнатов Великого княжества Литовского. И хотя многие вельможи уже ко времени его гетманств перешли из православия в католичество, авторитет Константина Ивановича был неоспорим. И авторитет этот базировался не только на несравненном богатстве, но и последовательности в отстаивании прав православных общин и предоставлении им меценатской поддержки. Так, например только в 1507 году князь подарил Дерманскому Троицкому монастырю рукописное Евангелие, построил в селе Смолевичах Минского уезда церковь и составил фундуш (пожертвование) на нее, передал деньги на строительство Жидичинского монастыря. С 1491 по 1530 год в Остроге была построена каменная пятиглавая Богоявленская церковь, а также Троицкий монастырь. Князь постоянно передавал в разные церкви Украины, Литвы и Беларуси посуду, кресты, ризы, иконы... Так что недаром Константин Иванович Острожский был похоронен в главной святыне восточнославянского православия — Успенском соборе Киево-Печерского монастыря. Там похоронили и его прадеда — князя Федора (Феодосия) Даниловича и ближайших родственников второй жены — Александры Семеновны Олелькович-Слуцкой. Именно ее отец — Семен Олелькович в 1470 году восстановил этот собор после нашествия Батыевых орд.
От брака с Александрой у Константина Ивановича была дочь София (умершая в молодости), и сын Василий-Константин (1528—1608), которого считали самым ярым ревнителем и защитником православия в истории Речи Посполитой. От первой жены — Татьяны (Анны) Семеновны Гольшанской (умерла в 1522 г.) у князя был сын Илья (1510—1539).
И все же наиболее известен Константин Иванович Острожский как выдающийся полководец. Так в эпитафии А. Кальнофойского мы найдем величание великого гетмана Литовского «Русским Сципионом» , а папский легат в Польше Пизони писал: «Князь Константин может быть назван лучшим военачальником нашего времени, он 33 раза становился победителем на поле битвы... в бою он не уступает в храбрости Ромулу» (письмо датировано 1514 г.).
Выдающийся польский хронист XVI века Мацей Стрыйковский (не будем забывать, что К. И. Острожский — православный) называл гетмана «вторым Аннибалом, Пирром и Сципионом русским и литовским... мужем святой памяти и чрезвычайно прославленной деятельности». Однако кроме значительных и даже судьбоносных для истории побед (о них ниже), князь дважды терпел сокрушительные поражения. И если после неудачи под Сокалем от крымских татар в 1519 году Константин Иванович быстро восстановил статус-кво и зимой 1527 года наголову разбил войско орды на Киевщине, то поражение 1500 года на реке Ведрошь от московского войска привело к трагическим для него последствиям. В разгар боя засадный полк московитов ударил по флангу и тылу литовского войска — почти восемь тысяч его воинов погибли, а все воеводы вместе с князем попали в плен.
Семь лет Константин Иванович провел в Вологде и Москве. Сначала его держали в оковах, но вскоре Иоанн III помиловал пленника и пожаловал ему земли и два города. Константин Иванович дважды пытался бежать из плена; только вторая попытка осенью 1507 года оказалась удачной. Сразу же князь вернул себе и гетманское правительство. Ко времени войны с Московией гетман фактически заменял Великого князя Литовского с самыми широкими полномочиями. Кампания 1507—1508 годов не определила победителя.
После подписания «Вечного мира» с Московией, Литва и Польша переключают свое внимание на юг. В 1508 году под Слуцком и в 1512 году под Вишневцом и на Лопушне князь разгромил крымских татар. Вторая победа была особенно поразительной: настигнув орду с большим количеством пленных, его воины освободили 16 тысяч пленников и захватили 10 тысяч татар, которых князь расселил поблизости Острога для выполнения охранных функций (даже по переписи 1895 г. в городе и уезде было 470 мусульман и одна мечеть).
Фрагмент картины неизвестного художника 16 века "Битва под Оршей".
Князь таки дождался сатисфакции на востоке и приобрел громкую общеевропейскую славу после блестящей победы над московским войском под Оршей 8 сентября 1514 года. К тому времени Сигизмунд I занимал уже два трона — великого князя Литовского и короля Польши. Он дал такой приказ: «Аби гетмане во всєм билі послушни, бо єсмо єму послушних чєствоваті, а упорних і нєпослушних караті, нє мєнєє, как ми сам пан господарь». Войско, которым руководил Константин Иванович Острожский, состояло из литовского феодального ополчения («уездные хоругви» с украинских, литовских и белорусских земель), польского шляхетского ополчения, наемников из Ливонии, Германии и Венгрии и знаменитых польских гусаров — всего около 30 тысяч человек. Им противостояло 80 тысяч московитов. В стане их командования не было единства, однако это никак не умаляет значения победы князя, который умело руководил разными родами войск. Так, литовская конница притворным бегством выманила московитов на пушки, а их левый фланг был прижат к болоту и полностью разгромлен. Речка Крапивная была переполнена телами московитов. Войско неприятеля стало в беспорядке отступать. Потери побежденных, по тем временам, страшные — 30 тысяч воинов, было взято в плен 380 воевод и дворян.
Битва под Оршей почти на столетие определила статус-кво на границах Московского государства и Литвы (с 1569 г. — Речи Посполитой). А герой ее дважды проходил во главе войска через триумфальную арку — в Варшаве и Вильно. Авторитет князя Константина Ивановича Острожского был настолько велик, что наиболее тяжелые для суда дела между магнатами и шляхтичами доверялись королем и сеймом исключительно ему. Даже вышеназванный кардинал Пизони признавал за ним только один недостаток — что он «схизматик». Жизнь и деятельность князя Константина Ивановича Острожского (в отличие от его сына — Василия-Константина) изучены слишком поверхностно, хотя есть немало источников. Целостный портрет этого выдающегося политика, полководца и мецената православной культуры, к сожалению, так и не создан.
