Юрий Крижанич (ок. 1618–1683) - писатель, историк, философ; по национальности хорват, по своему социальному положению - выходец из дворянского рода Крижаничей-Шеблюшских. Окончил Загребскую католическую семинарию. Изучал юриспруденцию и богословие в Вене и Болонье. В конце 1640 г. поступил в иезуитский Коллегиум Св. Афанасия в Риме. С сентября 1642 г. - священник, в 1642 г. возведен в сан миссионера, доктор богословия.

Значительная часть жизни Крижанича связана с Россией. В октябре–декабре 1647 г. находился в Москве как переводчик при посольстве Речи Посполитой к царю Алексею Михайловичу. После этого пытался убедить Конгрегацию в перспективности пропаганды церковной унии в России. В 1658 г. самовольно отправился с русским посольством стольника Я.Н. Лихарева в Москву. В Москве обратился к царю с челобитной с просьбой о разрешении работать в России историком-летописцем и переводчиком. Был зачислен на службу в Приказ Большого дворца. В 1660 г. по поручению царя приступил к работе над грамматикой русского языка. В 1661 г. по неизвестной причине сослан в Тобольск. Здесь продолжал работу над философскими, экономическими, историческими трудами. В 1676 г. после смерти Алексея Михайловича Крижанич был возвращен в Москву и назначен переводчиком в Посольский приказ. Однако к работе его не допускали. В 1678 г. он покинул Россию вместе с датским посольством и весной 1678 г. принял монашество в доминиканском монастыре г. Вильно, добился перевода в Рим, но был задержан в Варшаве и отправлен священником в армию Яна Собеского. Погиб в битве с турками под Веной.

Среди государственных деятелей России, с которыми встречался и общался Крижанич - А.Н. Трубецкой (крупнейший военный воевода царствования Алексея Михайловича, собственно и направивший Крижанича в 1659 г. к царю); Б.И. Морозов (фактический глава правительства в первые годы правления царя Алексея); окольничей Ф.М. Ртищев (один из наиболее приближенных лиц к государю, член его Ближней думы). Помимо этого Крижанич был знаком с известным мыслителем XVII столетия Симеоном Полоцким, выражавшим отчасти официальную, придворную идеологию, учителем царских детей (в том числе - будущего царя Федора Алексеевича). В период пребывания в Сибири Крижанич встречался с Н.Г. Спафарием, в 1675 г. направленным в посольство в Китай; с главой русского раскола - протопопом Аввакумом Петровым, с историком Сибири С.У. Ремезовым.

Одно из наиболее известных сочинений Ю. Крижанича: "Политика". Написана в 1663–1666 г. в Тобольске. Характерной особенностью этого сочинения является его язык: он не тождественен ни какому из славянских языков того времени, является искусственным, созданным самим Крижаничем. Этот язык часто называют "всеславянским". В его основу положены церковнославянский, народный русский и литературный хорватский языки. Создание "всеславянского" языка - одно из проявлений идеи Крижанича о политическом, религиозном и культурном объединении славянских народов.

Вначале несколько слов о терминах Ю. Крижанича, и, в частности, об отношении Ю. Крижанича к термину "царь". Дело в том, что во второй половине XVII столетия титул "царь" настолько закрепился, что практически не вызывал сомнения ни у представителей государственной верхушки, ни у подданных. Между тем находились и противники подобного титулования русского государя. Одним из них и был Юрий Крижанич. Трактуя сам термин "царь", Крижанич высказывал ряд суждений. Во-первых, под "Царем царей" следует подразумевать только Иисуса Христа. Правитель, присваивающий себе такой титул, дерзает присвоить себе славу Христа - вечного и единого Царя [царей]. "Нет и не может быть ни одного человека выше, чем Царь, и никакое достоинство и величие в мире не выше Царского достоинства и величия".

Одновременно с этим Крижанич называл титул "царь" титулом чужеземным и осуждал Ивана IV за то, что он, принимая титул, пренебрег "славянским именем король". При этом Крижанич полагал, что титул "царь" не означает никакой власти, поскольку является родовым прозванием рода Юлия (Цезаря). В данном случае термины "царь" и "цесарь" автором приравнивались друг к другу. Говоря о Юлии, Крижанич отмечал, что тот был первым римским самодержцем, родом из римских бояр, живший в свое время под властью римского общевладства. Чином (должностью) Юлия была должность императора. Исходя из этого, Крижанич делал вывод о том, что титул "король" - древнее и почетнее титула "царь" ("цесарь"), и считал, что русским царям следует официально признать, что царским титулом они назывались ранее "из-за ошибки переводчиков", а следует называть их и их потомков "королями". При этом "король" - обладатель полной самодержавной власти в отличие от "царя", поскольку "царь" - родовое прозвище Юлия, который такой власть не располагал.

Одновременно с этим критике Крижанича подвергался и факт написания в титуле государя помимо титула "король" нескольких "более низких титулов", таких как "великий князь", "самовладец", "повелитель", "владетель" и пр.

Действительно в XVII веке царский титул представлял собой сложную конструкцию, соединяющую в себе реальные и мнимые претензии русских самодержцев на определенный политический статус и территории.

Говоря о политических предпочтениях Ю. Крижанича, необходимо отметить, что именно в "Политике" вопрос о способах правления был наиболее полно освещен в данный период. Автор вслед за античными авторами выделял такие способы правлении как самовладство, боярское правление, общевладство (гражданское правление) как "способы благого правления". Одним из основных критериев благого правления Крижанич считал такое состояние, при котором все сословия довольны своим жребием.

В противовес благим характеризовались "испорченные способы правления". Наихудшим из таких способов, по мнению Крижанича, являлось тиранство ("людодерство"). Помимо этого, к безусловно испорченному правлению он относил гинекархию (женское правление, точнее, правление при котором женщина имеет право наследовать королевский престол); ксенархию (чужевладство, правление при котором властвует чужеземец).

Крижанич находил и пути предотвращения этих способов правления, предлагая королю дать присягу подданным, в которой он, с одной стороны, обяжет себя лишить своих дочерей права на престол; с другой, - предоставит подданным право не повиноваться королю-чужеземцу, если при каком-нибудь несчастье ему удастся захватить трон.

Кроме перечисленных выше испорченных форм правления в разных разделах "Политики" автор неоднозначно оценивал боярское правление и общевладство. Если изначально они объявлялись "способами благого правления", то впоследствии автор, развивая мысль, приходил к выводу о том, что общевладство (посадское правление) становится анархией, безвластием, при котором весь народ буйствует и каждый наипоследний человек хочет быть государем; боярское правление также может стать испорченным, превратясь в олигархия (маловладство), когда несколько человек незаконно захватывают господство и властвуют неправедно.

Считая самовладство лучшей формой правления, а тиранство - наихудшей, Крижанич, тем не менее, прекрасно осознал, что именно самовладство способно превратиться в тиранство. В силу этого эти две формы правления становились предметом основного внимания и рассуждений автора.

Основное достоинство самовладства, на его взгляд, заключалось в том, что оно подобно власти Божьей, поскольку Бог - первый и подлинный самовладец всего света. (При этом всякий полновластный король в своем королевстве является вторым после Бога самовладцем и Божьим наместником). Положительные черты самовладства определялись тем, что при нем соблюдается всеобщая справедливость; лучше сохраняется согласие в народе; существуют возможности для обережения государства от всякой опасности. В защиту самовладства говорил и тот факт, что это самый древний способ правления, которое сохраняется обычно дольше любого иного способа правления.

Крижанич неоднократно подчеркивал мысль о том, что самовладство хорошо тем, что при нем легко исправить ошибки и изъяны правления, т.к. все, что приказывает самовладец, исполняется без проволочки. При самовладстве существует только один господин, располагающий жизнью и смертью подданных, а не множество, каждый из которых безнаказанно может убить крестьянина. При самовладстве лучше и система налоговых сборов; существуют только монополии одного государя, нет монополий в каждом боярском городке и селении, эта система менее разорительна для населения.

Одним из образцов самовладства Крижанич считал правление царя Алексея Михайловича, которое автор неоднократно сравнивал с польским правлением, каждый раз приходя к выводу о преимуществах русского строя и порядка. Из сравнения конкретных государств вытекали и те, спорные плюсы самовладства, среди которых Крижаничем названы отсутствие на территории государства чужеземцев, невозможность представителям благородных сословий отправляться в другие страны (скитаться по свету), что, по мнению автора, крайне вредно. Помимо этого важным достижение русского самовладства Крижанич считал сохранение православной веры, противоборствующей ересям, опасным и вредным для любого государства.

Тиранство же, по мнению Крижанича, занимает первое место среди грехов, из-за который король становиться мерзким Богу и людям. Тиран - разбойник, не боящийся ни суда, ни наказаний, палач без судьи и без закона, человек, отвергший все человеческое. Путь к тиранству лежит через алчность короля, при которой он из пастыря для своих подданных становиться волком для них.

Противопоставляя короля тирану, Крижанич видел различие в том, что король правит на благо себе самому и подданным, тиран же - не заботясь об общем благе, заботится только о своей корысти.

Главное, что делает тирана, это грабительские (людодерские) законы. К ним автор относит введение несправедливых податей, торговых пошлин, откупов, распространение кабаков, гнусных поборов и пр. Пока такие законы не приняты, король может быть тираном, но государственный строй в его королевстве будет оставаться справедливым правлением. Если же такие законы введены то и сам король будет тираном, и своих наследников сделает такими же, и государственный строй превратит из королевской власти в тиранство. Из рассуждений Крижанича явствует, что данная проблема стоит и перед Россией. Задача царя Алексея Михайловича заключалась в том, чтобы исправить законы, доставшиеся от тиранского (людодерского) царствования Ивана Грозного. Значительное место в "Политике" занимают предложения по исправлению несправедливых законов.

Важным вопросом в рассуждениях Крижанича о самовладстве является вопрос о сочетаемости самовладства и привилегий подданных. Однако, эти привилегии Крижанич, в первую очередь, видел не в политической, а социально-экономической сфере. Рассуждая о привилегиях при самовладстве Крижанич отмечал: бывают три пути: там, где существуют безмерные, ненужные привилегии, ведущие к гибели самовладства и наступлению анархии; там, где нет никаких привилегий и при падении самовладства наступает время тирании; и средний путь, при котором даны соразмерные, подобающие справедливости привилегии, сохраняющие и укрепляющие истинное самовладство.

Ю. Крижанич был одним из тех мыслителей, кто утверждал божественное происхождение самодержавной власти. В "Политике" Ю. Крижанич писал о том, что "все законные короли поставлены не сами собой, и не людьми, а Богом". "Правитель - наместник и слуга Божий, и судья над злодеями". Исходя из того, что король - помазанник Божий, Крижанич делал вывод о том, что "король не подвластен никаким людским законам. Никто не может его ни судить, ни наказывать".

Между тем, поскольку "Бог - царь всей земли", король является "истинным хозяином своего королевства" только по сравнению с "прочими смертными людьми", "но по сравнению с Богом король не хозяин, а слуга Божий", "поставленный над людьми, чтобы править и руководить ими".

Рассуждая о божественном происхождении королевской власти, Крижанич проводит мысль о том, что "Бог дает королям власть через посредство людей". Он называет и способы такого "посредства": 1) через пророка; 2) через избрание народом; 3) по наследству; 4) посредством оружия.

Обе идеи ("о происхождении королевской власти от Бога" и "о даче королевской власти Богом посредством людей") приводят к мысли о том, что власть короля не может быть безграничной, король ни может угождать своим прихотям, делать "все, что ему вздумается". В своих рассуждениях на эту тему Крижанич приводит ряд доказательств. 1) Если король - наместник Бога, то не может править по своему усмотрению, а правит по усмотрению Бога - подлинного хозяина; 2) Если народ избирает короля, то народ не может дать ему столь полной власти, при которой король грабил, обирал и разорял народ; Если какой-нибудь народ дал непомерную власть королю, то этот народ поступил так по принуждению; 3) Если король правит по наследству, то он не может обладать большими правами, чем обладал его предшественник или ранний предок, которого народ избрал своим первым королем; Кроме того, наследственный король не может устанавливать законов, которые бы были противны Божьей заповеди, природной чести и справедливости; 4) Если король правит благодаря ратной победе, то он не имеет никакой власти, которая бы была противна Божескому и природному закону, т.к. никакой закон не может быть выше Божьего закона.

Учитывая, что по мысли Крижанича народ не вправе судить и наказывать даже несправедливого государя, в тех случаях, когда королевская власть устанавливает неправедные законы (превращаясь в тиранство), то наказание королю следует от Бога. В качестве примера такого наказания Крижанич приводит судьбу Ивана IV и Бориса Годунова. В первом случае царство было отнято от рода Ивана. Во втором, когда Борис не исправил несправедливых законов Ивана, Бог послал ему соперника в лице "перебежчика - расстриги" Григория Отрепьева.

Хотя народ и не может судить короля, но просить его исправить несправедливые законы предыдущего царствования он имеет право. Крижанич считал, что все деяния каждого короля (законоуложения, пожалования и изъятие вотчин или поместий, после его смерти должны быть оценены народным сеймом, который и должен просить нового короля исправить те законы, которые противоречат народному благу).

Интересно отношение Крижанича к уже устоявшейся мифологии происхождения царской власти в России. В частности, Крижанич называл "глупой ложью" легенду о происхождении русских царей (Владимира Великого или царя Ивана Васильевича) от Августа, ссылаясь на тот факт, что род Августа кончился на самом Августе, не имевшем сына, а только пасынка Тиберия, который и правил после него. Крижанич полагал, что царю Ивану вполне доставало древности и славы своего рода, чтобы "не искать славы в лживых и всеми народами осмеянных и оплеванных баснях о роде Августа". Кроме того, в отличие от многих предшественников и современников, именно Ю. Крижанич подверг критике особо превозносимую русской официальной идеологией легенду о прислании Мономахом царских регалий князю Владимиру.

Не опровергая саму подлинность этого события, автор полагал, что "Мономах с помощью этой хитрости опозорил наш народ", поскольку тот, кто хочет быть королем, должен просить эту честь у Бога, а не у какого-нибудь более высокого, чем он сам человека". Выход из такой ситуации для русских царей Крижанич видел в том, чтобы короноваться во второй раз, но уже русской короной, и тем самым окончательно устранить все дары и регалии Мономаха. "Не друг нам тот, кто зовет наше королевство "третьим Римом" - писал Крижанич, считая, что такая наследственность - повод для гнева Божьего, всякого разорения и всякого зла. Причина, по его мнению, крылась в том, что разрушения Римского царства его название и римский герб стали злосчастными, проклятыми, окаянными и сулящими неудачу. Ссылаясь на Божьих пророков Даниила, Ездру, Павла, апостола Иоанна, святых отцов, Крижанич толковал и суть самого пророчества о том, что будут в мире одно за другим четыре царства, кои будут преследовать Церковь Божью. Последнее из них - Римское - будет самым могущественным и жестоким, и будет разрушено оно Иисусом Христом. Тот же, кто пытается возродить разрушенное Богом царство, открыто воспротивится Богу. Никто не может восстановить то, что разрушает Христос.

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Юрий Крижанич
Политика
1663–1666 гг.

О благе

<…> 4. О, славный государь, ни за что не верь волку, если он захочет откормить твоих ягнят, и во веки вечные не верь, что чужеземный торговец принесет тебе какую-нибудь пользу. Ведь не может быть, чтобы твое богатство умножил тот, кто сам обходит все земли и моря, всю свою жизнь посвящает странствиям и гибельным опасностям ради денег и более жадно смотрит на серебро, чем волк на ягнят.

Тот, кто бросает в воду леску, надеется вытащить рыбу. Тот, кто сеет в землю жито, надеется сжать его в десять раз больше. И если чужеземный торговец тебе, государю, либо твоим боярам поднесет серебряный стакан или какой-нибудь другой подарок, то несомненно он вывезет из твоей земли и проест в сто раз больше богатств. Правду, следовательно, говорил Варух: «Если впустишь к себе чужестранца, он тебя разорит».

Не все то золото, что блестит; не все то полезно, что кажется полезным. Некоторые промыслы кажутся полезными, а оказываются совершенно вредными. Есть богатство, которое не обогащает, а напротив – разоряет.

Справедливыми называются такие промыслы, когда мы извлекаем всю пользу, которую можно получить от нашей земли и от соседних народов, разумными, богобоязненными или милосердными и хорошими средствами, а не глупым, жестоким или мерзким путем.

Пустой доход: взять что-либо, а отдать за это вдвое или больше – таковы доходы от складников и чужеземных торговцев, живущих в нашей стране.

Неправедные доходы бывают от откупов, от чеканки монеты и т. п.

Дурные доходы – от мелких, ничтожных и негодных вещей.

«Корень всего зла – в жадности», – говорит Павел. Жадность и тщеславие – это для государств Сцилла и Харибда, то есть гибельные утесы. От них проистекают все дурные и тиранские порядки.

Королевские сирены – это льстецы, астрологи, алхимики и чеканщики или изобретатели, измышляющие выгоды от переливки монеты и от других неправедных и тягостных для народа способов сбора казны.

Ненадежен всякий доход, добытый без труда и пота, либо без затраты достаточного времени, либо неправедно, либо жестоким или постыдным способом. Всякий надежный доход должен быть основан на труде и поте, приумножаться постепенно и терпеливо и принимать его следует справедливо и достойно.

Неумеренная роскошь приносит телу болезни, неумеренное богатство порождает нищету: то есть за чрезмерными сборами в казну следует запустение страны. Умеренность приносит наилучшие доходы.

В королевстве бедном и малолюдном король не может иметь надежного богатства. В королевстве богатом и многолюдном король не может быть бедным.

Кто ловит рыбу в меру, всегда найдет в пруду что ловить. А тому, кто в один день дочиста выловит всю рыбу из пруда, в другой раз нечего будет ловить.

Честь, слава, долг и обязанность короля – сделать свой народ счастливым. Ведь не королевства для королей, а короли для королевств созданы.

Где законы хорошие – там и подданные довольны, и чужеземцы хотят туда придти. А где законы жестокие – там свои собственные подданные жаждут перемены правления и часто изменяют, если могут, а чужеземцы боятся приходить. О, государь, управляй людьми так, чтоб они не хотели перемен.

5. Мы рассказали о дурных, ложных, недостойных и бесчестных промыслах: то есть об алхимии, о чеканке монеты, о поборах и о допущении чужеземных торговцев.

А благие и похвальные способы приобретения есть те, посредством коих казна пополняется справедливо, по-божески и честно, без гнусной жадности, без лютых поборов и без невыносимого и бесчеловечного отягощения подданных.

А таковых способов и промыслов суть три: земледелие, ремесло и торговля – они зовутся черными промыслами или промыслами черных людей. А четвертый промысел – хозяйство или общее устройство, и он является основой и душой всех остальных. Они называются доходными промыслами.

6. В бедном королевстве невозможно королю быть богатым. А если какой [король] мечтает стать богатым, то и он мог бы быть гораздо богаче, если бы королевство его было богатым. Поэтому, если король сам хочет разбогатеть, то он должен сперва позаботиться, чтобы его подданные стали богаче, и сделать так, чтобы в королевстве было изобилие всякой всячины и дешевизна. А этого король может достичь (насколько это возможно в его державе), если добьется, чтобы люди со всем тщанием и радением стали заниматься земледелием, ремеслом, торговлей и народным хозяйством. <…>

О призвании короля, о королевской власти и о тирании

1. В человеческом теле – одна душа, а в ней – три жизненные силы: разум, чувство и здоровье. В государстве душа – это король, а у короля и у его думы – три жизненные силы: мудрость, могущество и богатство. Посредством этих сил король один властвует над многими, и с их помощью он становится полным хозяином королевства, ибо благодаря им повелевает и управляет волей, разумом и жизнью подданных.

Благодаря богатству король повелевает волей и желаниями подданных. Так бывает, если он не старается правдой и неправдой сам разбогатеть, а заботится об общем богатстве подданных и об изобилии да дешевизне в стране. Ибо тогда подданные становятся богатыми, и сам король бывает более богатым или истинно богатым. Ведь ничто не может быть для короля [столь] истинным богатством, как богатые и любящие своего короля подданные. Но плохо добивается любви [своих] подданных тот король, который для того, чтобы чрезмерно обогатить нескольких [людей], обижает алчным тиранством многих [других] и беспощадно грабит [их] имущество.

Благодаря могуществу король повелевает жизнью [подданных]: непокорных укрощает оковами, темницами, острогами, пытками, законами и охраняет королевство от нападений внешних врагов.

Благодаря мудрости король повелевает прежде всего самим собою и своими желаниями, а затем, если он ревностно выполняет свою обязанность, – разумом [своих] подданных. Ибо обязанность или призвание короля – сделать подданных счастливыми. Если подданные видят, что король об этом заботится, то они понимают, что им хорошо жить при таком короле и таком правлении. И тогда они восхваляют деяния короля, подчиняют ему свой ум и разум и уважают его не только для вида, но от всего сердца.

Так король располагает властью над волей, жизнью и разумом своих подданных.

2. Каждое существо должно воздавать всемогущему преблагому Богу наивысшую честь, которая по-гречески называется «благочестием». Видов благочестия суть три: страх, любовь и почтение. Король – это божий наместник, и подданные должны воздавать ему некую меньшую и человеческую честь, то есть страх, любовь и искреннее почтение, сразу же вслед за Богом и божьими святыми.

Чтобы король вызывал страх у подданных, нужна его сила. Чтобы он был почитаем и высокоуважаем – нужна его мудрость. А чтобы он был любим – нужно богатство, но не его королевское богатство, а общее богатство подданных, обеспеченное королем.

Так нас учит истина и разум.

Но льстецы поворачивают все наоборот, и говорят королю льстивые слова, и стараются его убедить. Говорят, что достоинство короля состоит в огромном богатстве и в безмерной казне. Говорят, слышь, что король будет чтим, если будет несметно богат и если будет иметь неисчислимую казну, алчно, мерзко, беспощадно собранную. Говорят, что [будет] он силен, ибо на жадно награбленные деньги сможет нанять много воинов. Говорят, что он будет мудр и высоко ценим другими королями, если не пренебрежет никакими алчными и жестокими способами собирания казны.

Но ведь те, кои твердят это, безмерно ошибаются и обманывают [других]. Ибо казна, добытая силой и жестокостью, означает не богатство, а бедность, потому что она является неизбежной причиной грядущих бед. Ведь такое королевство вовеки не может быть крепким, ибо ни одно сословие не довольно своим жребием, и все жаждут перемен.

Сила, заключающаяся в этой награбленной казне, совершенно ненадежна. Ибо если у того, кто все свои надежды возлагает на деньги, однажды не окажется денег, у него уже не будет никакого нового способа вернуть себе силу. И подданные оставят его, впавшего в бедность. Поэтому в чрезмерных заботах о казне нет никакой ни мудрости, ни чести, а лишь крайнее невежество и позор. Ибо во все времена и у всех народов те правители, которые жадно и жестоко собирали казну и гонялись за мерзкими, недостойными доходами, были всем ненавистны и не снискали у потомства ни славы, ни чести, а лишь ругательное прозвище тиранов.

3. Но покамест нет ничего, что привлекало бы человеческие сердца более, чем золото, и нет никакой песни слаще, нежели указание, как стать богаче. Поэтому возле королей всегда находится много таких, кои выдумывают разные способы сбора казны.

Некоторые из них – добрые люди, но однако же они не всегда достаточно понимают и соображают, правилен ли их совет, полезен ли [он] и честен или, напротив, неправилен и вреден. А другие поступают преступно и заботятся лишь о том, как бы польстить и сказать угодное слово, чтобы заслужить королевскую милость. Они придумывают всякие способы, чтобы мучить бедных, подневольных подданных и высасывать у них кровь из жил и мозг из костей. Так они приводят весь народ в нищету и в крайнюю бедность.

Но такие советы противоречат справедливости, ибо из-за них забывают о страхе Божием и о любви к ближним. Они противоречат чести, ибо из-за мерзких способов добывания [казны] страдает королевское достоинство и все народы поносят королевское имя. Они противоречат пользе и вредны для самого короля, ибо из-за них королевство беднеет, слабеет, становится пустым и бесполезным, так что если у короля случится особенная нужда, он не сможет получить никакой помощи от подданных.

Поэтому правильно сказал некий король: нет, дескать, у королей худших врагов, нежели те, что предлагают им новые способы умножения казны, тягостные для народа.

4. <…> Следовательно, не богатство запрещено королю, а запрещено ему прежде всего быть жадным, жестоким и несправедливым при сборе казны.

Во-вторых, чтобы не собирал [ее] до бесконечности, а остановился, достигнув положенной меры, и чтобы не стяжал таких богатств, которые лежали бы недвижимо и не приносили никакой пользы. Но собрать надо [лишь] столько, сколько нужно для благочестивых дел, для поддержания королевского достоинства и для прочих государственных надобностей. <…>

Пусть возьмет пример с разных иных государств ж то, что где-либо хорошо установлено, постарается перенять и накрепко узаконить в своем королевстве.

6. <…> Существуют три способа благого правления, а наилучший из них – самовластво. Испорченные способы правления также бывают разными, а наихудший из них – тиранство.

Во-первых, посадское правление или общевладство становится анархией, безвластием, при котором весь народ буйствует, и каждый наипоследний [человек] хочет быть государем.

Во-вторых, испорченное боярское правление – это олигархия или маловладство: когда несколько человек незаконно захватывают господство и властвуют неправедно.

В-третьих, королевская власть становится тиранством, когда какой-нибудь один правитель алчно и беспощадно притесняет и грабит весь народ.

В-четвертых, гинекархия (женское правление) – когда женщины имеют право наследовать королевский престол.

В-пятых, ксенархия (чужевладство) – когда властвует чужеземец.

И все прочее.

Тиранство исправить легче, нежели какое-либо иное правление, ибо для этого не надо ничего, кроме желания одного человека. <…>

11. Королевская честь выше всякой иной чести под небесами. Поэтому король должен больше всех людей любить свою честь и дорожить ею, и опасаться прослыть тираном. Ибо тиранство – это наибольший и наихудший позор для королей.

Причина в том, что самым позорным для каждого сословия и чина людей бывает тот грех, который больше всего противоречит обязанностям этого сословия. То есть для воина самое позорное – трусливо укрыться от битвы, для благородного боярина – солгать, для богача – украсть, для мужней жены – согрешить. Также и для короля особый порок, приносящий [ему] наибольший позор, это – тиранство, ибо оно равным образом противоречит его королевской обязанности: пасти народ и охранять [его] от волков. А тиран сам – волк. Долг короля – отводить от народа всякую обиду, а тот, кто поступает по-тирански, сам обижает [народ]. <…>

12. Король не подвластен никаким людским законам, и никто не может его ни судить, ни наказывать. Однако божьему закону и людскому суждению (или общему мнению) он подвластен. Две узды, кои связывают короля и напоминают о его долге, это – правда и уважение или заповедь Божия и стыд перед людьми.

Тот же, кто не думает ни о страхе Божием, ни о стыде перед людьми, ни о славе грядущих времен, – тот истинный и подлинный тиран. Суд и казнь божья, людские проклятья и порицания и дурная слава в будущих веках всегда должны быть у короля перед глазами. <…>

Способы умножения государственной казны всем на свете людям хорошо ведомы и везде применяются, так что нельзя придумать заново ничего такого, что бы еще доселе у людей не было в обычае. Как говорит Екклезиаст: «Ничто не ново под солнцем, и никто не может сказать: это – новое» (Екклез, 1.10). Лучше было бы отучиться от некоторых старых [способов], нежели изыскивать новые способы умножения казны.

Однако достойно удивления, что во всяком деле новые советы вызывают сомнение, недовольство и легко осуждаются, и лишь при сборе казны ничто не бывает столь новым, неправедным, безбожным и позорным, чтобы его не принять.<…>

О жестоком правлении и людодерстве

1. Некоторые правители ни на какую несправедливость не обращают внимания и никогда не помышляют об облегчении [тягот] народа. И хотят увековечить каждый доход, который когда-либо был приписан к их казне, каким бы неправильным и несправедливым он ни был. <…>

Тот князь, хорошо понимая несправедливость дела и предвидя погибель и души своего управителя, и своей души, был однако же так ослеплен жадностью, что не захотел отказаться от людодерства.

2. А некоторые правители считают себя невиновными, если их приказные чинят людям всякие обиды и неправды при сборе казны. И мнят, что вовеки не может быть греха, когда казна растет. Ибо едва ли где на свете было слыхано, чтобы какой-нибудь король казнил или покарал какого-либо приказного за неправедный сбор казны.

Во всяком деле новые советы во всем мире легко возбуждают у людей сомнения, и люди с трудом приемлют новизну. Только при сборе казны не может быть такого дурного и неправедного и богу и людям мерзкого совета, который не был бы тотчас принят и одобрен большинством королей.

3. Некоторые люди мнят, будто тиранство состоит лишь в том, если кто лютыми муками мучит до смерти невинных людей (как некогда языческие короли мучили святых христианских мучеников), а не в грабительских и людодерских законах. Поэтому если у королей имеются какие-либо безбожные людодерские законы, заведенные их дедами и предшественниками, то [эти короли] мнят для себя достаточным (для оправдания своей души перед богом), что эти законы установлены не ими, а их предками – древними королями. И поэтому они вовсе не думают об исправлении старых дурных законов. <…>

4. Праведная королевская власть превращается в тиранство не столько из-за людского мучительства, сколько из-за грабительских законов, ибо какой-либо король может быть тираном и без грабительских законов, но государственный строй будет не тиранским, а справедливым правлением. А при грабительских законах не может быть того, чтобы и правление не было тиранским и король не был тираном. То есть если какой-либо король самых богатых людей без [всякой их] вины открыто грабит и самых сильных убивает, но не подрывает благих народных законов, то хотя сам король – злодей, людодерец и тиран, но государственный строй не изменяется и не становится тиранством, и после смерти этого тирана снова наступит благое правление.

Но если какой-либо король установит грабительские, людодерские законы и введет несправедливые подати, торговые пошлины, откупы, кабаки и гнусные поборы, то он и сам будет тираном, и наследников своих сделает такими же, как он, и государственный строй превратится из королевской власти в тиранство, и подданным будет не вздохнуть, и даже сама жизнь им опротивеет.

А в-третьих, если кто-нибудь из наследников этого короля будет щедрым, милосердным и в высшей степени справедливым, но не уничтожит старых людодерских законов, то он будет не меньшим тираном. Ибо король обязан знать и понимать законы, на коих зиждется его держава, а если он [их] не знает или не понимает, вина остается на нем.

Публ. по: Крижанич Ю. Политика. М., 1965.

«Сербенин Юрий Иванович», как называли его русские люди, или Гурий Крижанич (1617-1683) - славянский ученый-энциклопедист, политический мыслитель и писатель - был хорватом. Учился в Вене в католической семинарии, с 1646 года по 1650 год жил в Москве, уехал на родину, в 1659 г. вновь прибыл в Москву, «жить под крылом милости русского царя», В 1661 г. был сослан в Тобольск (по неизвестной причине), а в 1676 г. выехал из России.
Сторонник идеи «славянского единства», главную роль в осуществлении которой отводил Русскому государству, он был первым идеологом славянства, считавшим Россию и русских главной опорой славянства, находящегося под национальным гнетом. С развитием России он связывал надежды всего славянства, для которого Россия должна стать ведущей страной, защитницей и оплотом.
Поэтому его трактат, созданный в сибирской ссылке, был посвящен тому, как укрепить Россию, что ей делать, чтобы поравняться с европейскими народами. Прожив в России 20 лет, он отождествлял себя с русским народом, и в «Политике» ставил себе целью понять, «в чем наше житие может считаться беднее, а в чем славнее жития соседних народов», ... «познать, силу и слабость нашу: в чем мы сильнее и в чем слабее того или иного народа». Россия была для Крижанича высоким идеалом, его думы - это размышления убежденного русского патриота.
«Когда Мономах прислал к нашему Владимиру знаки царского достоинства и сделал его царем, Владимир прекрасно бы сделал, если бы эти знаки отослал назад к Мономаху и отвечал бы: - ты меня творишь царем русским, а я тебя творю царем греческим».
Крижанич был сторонником просвещенной монархии. Его политическим идеалом были не Англия и Голландия, где уже прошли революции, а сильная королевская Франция, где правит король, опираясь на просвещенную аристократию и разумные законы, где хорошо развиты торговля, ремесла и науки. Он был убежден, что царь-философ, опираясь на советы просвещенных ученых, мог бы создать богатую и сильную славянскую державу.
В то же время он старается быть объективным. С одной стороны, он считает, что русские крепостные живут гораздо богаче и привольнее, «чем в некоторых соседних странах, где боярские люди и воины безнаказанно обижают земледельцев». Он сравнивает жизнь России с жизнью других стран. По его мнению, западные народы гораздо богаче нас. «Немцы плавают и торгуют по всему миру, да и земли их богаты рудниками, нивами и т.д., между тем, как на Руси не то». «Во всяком художестве они превосходят нас без сравнения». Не могут русские равняться с иноземцами и «в пространных разглагольствованиях и трактатах... как скоро мы допускаем их к таким трактатам, они всегда нас проводят и одолевают».
По его мнению, причина такой отсталости и малолюдство в России - это результат тирании. Он критикует неограниченное самодержавие, «крутое владание», заведенное в России «людодерцами» Иваном Грозным и Борисом Годуновым, говоря, что пресечение династии Рюрика после Грозного - это божье наказание за «людодерство» Ивана Васильевича. По его мнению, в России чиновники «грабят несчастных подданных и не пропускают ни одного способа для их ограбления», так что люди «повсюду и везде связаны и ничего не могут сделать по своей воле и не могут свободно пользоваться тем, что добыто их трудом и потом». Все это создает русскому царству «худую славу жестокости или тирании и отпугивает людей нашим правлением».
К этому отрицательному в глазах Европы образу многое добавляет и клевета со стороны врагов России. «Я прочел много книг, которые содержат ложь о нашем славянском народе... И из тех писателей, которых я прочел, большая часть пишет о нас не историю, а как бы сатиру или пасквиль. Ничего хорошего, но только плохое о нас рассказывают. Они изображают и описывают нас с величайшей ненавистью... более того, они изображают нас еще худшими, чем были легендарные циклопы, кентавры и лэстригоны. Такая клевета, такое позорное бесчестие и такая всеобщая ненависть и поношение представляются мне нетерпимым злом».
Книги Олеария, Петрея и других немцев-протестантов Крижанич характеризует, как «срамотные, солганные повести», «оговорные, ущипливые, шутские, наругательные книги». «И вся Европа им верит, - возмущается он, - и народ наш повсюду подвергается злейшему презрению». Хотя он считал, что кое-что в критике правдиво. Например, он писал, что нигде на свете нет такого «мерзкого, гнусного и страшного пьянства, яко здесь на Руси».
Он предлагал смелый проект преобразования российской экономики. Во-первых, по его мнению, нужно делать все для развития в России ремесел. «Благодаря ремеслу богатеет страна и наполняются города. Если бы делать дома все товары, что мы покупаем у немцев и которые можно бы сделать на Руси, в этой стране жило бы на много тысяч людей больше, чем живет их ныне, и казна имела бы большую прибыль, и города стали бы многолюднее, и все царство было бы сильнее». Он ратует за предоставление привилегий ремесленному сословию и принятие законов, которые бы поощряли развитие ремесла. Он считает необходимым хватать нищих и всякий праздношатающийся народ и заставлять их насильно заниматься ремеслом, ибо «безделье и праздность - враги ремесла».
Многое Крижаничем было передумано о месте иностранцев в России. Его программа - это стройное доказательство необходимости уменьшения иностранного влияния - как греческо-византийского, так и немецкого, он проповедовал «гостогонство и запертие рубежов». «Ничего не может быть гибельнее для известного народа и государства, как если люди оставляют в пренебрежении или совсем покидают добрые нравы, законы, учреждения, язык своей родины и воспринимают нравы чуждые, речь чуждую, стараясь преобразить себя в народ чуждый».
Греки тянут Русь к старому, немцы к новому, но оба эти народа «как будто сделали клятвенный договор на нашу погибель». Лучше оставить свою страну пустой, чем заселять ее иностранцами. Нельзя разрешить иностранцам занимать должности в стране, нельзя давать им русское подданство, иностранные войска можно вводить в страну только если бунт угрожает власти законного государя, и уж ни в коем случае нельзя делать иностранца наследником русского престола. Въезжать в страну надо позволять лишь тем, без кого невозможно обойтись: лекарей, толмачей, ликописцев, музыкантов и всяких ремесленников. Но как только «нашинцы» овладеют этим ремеслом, нужно немедленно избавляться от учителей, высылая их обратно. Не стоит принимать никаких послов без серьезных причин и как можно быстрее нужно отправлять их туда, откуда они приехали, и своих никуда не нужно посылать без веской нужды. Крижанич считал, что в России установилось засилье иностранных купцов, которые разоряют русских людей, поэтому торговля должна стать государственным делом, которое должен возглавить сам царь («краль»). Следует запретить въезд иностранных купцов в Россию, лишить их права брать на откуп торговлю с другими странами, не давать им заниматься в России промышленностью. «Припусти к себе инородника, и разорит тя». Он предлагает создавать «торжища» на главных путях в Индию, Персию, Украину, Турцию, чтобы «через наши руки проходили товары от народов к народам, и тем бы... обогатела казна господарская и весь народ». Тогда иноземным торговцам «не будет здесь чего делать».
Как убежденный католик, Крижанич очень негативно относится к немцам - реформаторам-протестантам. Они «сперва заразили целую Европу своими нравами, а после значительную часть ее ересями... После разрушения дисциплины, за разнузданной свободой и роскошью в нравах с совершенной необходимостью следует ересь». По его убеждению, рано или поздно католичество и православие должны объединиться.
В то же время славян он к иностранцам не относил, считая славян в России равными в правах с русскими, причем в состав русской народности включал не только великороссов, но и белоруссов с украинцами. Он был горячим сторонником славянского единства, и полагал, что объединение всех славян под флагом России - это единственный мотив для осуществления завоеваний. Других мотивов для ведения войны не признавал.
«Воевать должен не всякий, если его не заденут». Расширять рубежи легче, чем их удерживать, и хотя завоевания «боле людям в глаза лезут» и вящи грохот творят», но судьба великих держав Македонского, Тамерлана, Батыя, Аттилы была коротка. Сгинули и государства, созданные Цезарем, Константином, Карлом. А вот Афины времен Солона, Спарта времен Ликурга, Рим первых лет - были прочными и долговечными государствами.
Задача правителя - заботиться не о расширении, но об укреплении государства. Иван Грозный завоеванием Казани, Астрахани и Сибири чрезвычайно расширил русское государство, но не скрепил его, поэтому в смуту оно чуть не развалилось.
Крижанич выступал за создание сильной славянской армии, требуя, чтобы в ее командном составе не было места чужеземцам, считая, что сильная армия - единственная защита государства от внешних врагов.
По его мнению, война с Польшей и Украиной, которую в его бытность в России, вел Алексей Михайлович, - это историческое недоразумение, нужно немедленно мириться с поляками и вместе с ними бороться против шведов и немцев. Южные славяне угнетены турками и единственная сила, способная им помочь - это Россия. Нужно обязательно завоевать Крым и уничтожить Крымское ханство, а русскую столицу нужно перенести на Перекоп.
Рукопись «Юрия Сербенина» оказала сильное влияние на правящие круги: списки ее были у царевны Софьи, среди книг князя В. Голицына, она имелась у царей Алексея и Федора, при царе Федоре ее даже собирались напечатать. Ключевский считал, что «Политичны Думы» были руководством для реформ Петра.

Глава «О ПОЛИТИЧЕСКОЙ МУДРОСТИ»
1. Из всех мирских наук самая благородная наука и всем госпожа - это политика или королевская мудрость. И из всех [наук] она наиболее пристойна королям и их советникам. Ибо подобно тому, как в теле человеческом сила содержится в руках, быстрота в ногах, [а] разум в голове, так и в духовном теле всего народа разные свойства разделены между разными частями. Сила - у воинов, богатство - у торговцев, а государственная мудрость пребывает более всего у короля и у его советников.
2. Началом и основанием политической мудрости являются следующие две пословицы или духовные заповеди: «Познай самого себя» и «Не верь чужестранцам». Ибо [это] считалось самым главным из поучений семи мудрецов, и над дверями храма Аполлона (которого язычники считали богом мудрости) написано было это поучение: «Познай самого себя». То же говорит и Соломон: «Мудрость разумного человека - понимание пути своего» (Притчи, гл. 14). Ибо так же как врач, не понявший болезни, не может лечить человека, так и политик, который не знает самого себя и своих сил и слабостей, вовеки не может судить о самом себе, правильно вести свои дела и заботиться о своих нуждах. Но иногда то, что он сочтет лекарством, окажется отравой, а того, что на деле будет лекарством, он будет бояться как отравы.
3. Первая помеха общему народному благу- это незнание самого себя: когда люди слишком любят самих себя и свои поступки и обычаи и считают себя сильными, богатыми [и] мудрыми, не будучи таковыми. Платон об этом пишет такими словами: «излишняя любовь к самому себе бывает причиной всех людских бед. Ибо поскольку люди любят самих себя больше, чем истину, они вовеки не могут понять, что дурно и что хорошо».
А Иоанн апостол объясняет еще лучше: «Говоришь, я богат и богатство мое обильно, и ни в чем я не нуждаюсь, а не знаешь, что ты беден, и жалок, и убог, и слеп, и наг» (Апокалипсис, гл. 3).
Святой Бернард: «Многие многое знают, а сами себя не знают».
Святой Августин подкрепляет все это такими словами: «Что значит познание истины? Во-первых, познать самого себя, чтобы стать тем, кем [ты] должен быть. Затем познать и полюбить Творца своего, ибо в этом все благо человека». (Ручная книга, 26).
Познание истины и политическая мудрость с начала и до конца в том и состоят, чтобы познать самих себя, то есть природу, и нрав, и состояние народа и страны нашей.
4. Как политик познает самого себя.
Итак, королевский советник должен прежде всего познать природные качества своего народа, то есть [его] природный нрав, таланты и недостатки, достоинства и пороки и все, к чему наши люди от рождения способны или неспособны. Он должен оценить, и сравнить, и сопоставить обличие, склад, одежду, нравы и богатство иных народов и нашего народа.
Во-вторых, познать природные условия нашей страны или богатство и бедность наших полей: чем земля обильна, чем [она] бедна и чего лишена, что могла бы и чего не может уродить.
В-третьих, познать наше житие: чем оно бедно и чем славно, а сравнив его с житием других народов и установив, в чем наше житие может считаться беднее, а в чем славнее жития соседних народов.
В-четвертых, познать силу и слабость нашу: в чем мы сильнее и в чем слабее того или иного народа.
В-пятых, познать отечественное правление или отечественные законы и обычаи и древнее и нынешнее состояние народа: что в законах, в обычаях и стародавних государевых указах установлено хорошо и что - плохо.
В-шестых, познать силу и слабость всего королевства: что безопасно и что опасно для королевства, кто наши соседи, друзья [и] враги, каковы их силы, желания и думы, какая польза и какой вред нам от них обычно бывает или может еще быть впредь.
В-седьмых, познать способ использования своего богатства или знать, как пользоваться своим добром, которое от природы дано богом народу и земле нашей, и уметь сохранять его. То есть надо направлять умы и руки подданных ко всему тому, на что они пригодны и способны и что может быть полезным для народного блага. А землю возделывать так, чтобы мы взяли от нее все плоды, какие она только может уродить.
В-восьмых, скрывать от иных народов тайны народа и королевства нашего. Скрывать неискусность и всякие общие пороки нашего племени. Соблюдать достоинство и славу народную.
В-девятых, уметь различать разные советы. Ибо некоторые советы, полезные какому-либо иному народу, могли бы и нам быть полезны. А иные советы полезны для других народов, а для нас были бы вредны. Иные [советы] для других вредны, а для нас могли бы быть полезны. Все это можно понять благодаря обдумыванию причин.
5. Если бы наши древние славянские правители познали силу своего народа и [понимали], против каких народов было бы справедливо и полезно ее направить, [они] могли бы сделать чудеса. Ибо народ наш - один из самых простодушных, и поэтому [он] менее заносчив, меньше противится начальникам и [его] легче уговорить принять участие в погибельных ратях, нежели иные европейские народы.
6. Далее, если бы мы поняли и оценили свое невежество и тупость своего ума, мы бы, конечно, отродясь не стали вступать в такое множество дел, переговоров, браков, торгов и всяких разговоров с другими, более хитрыми народами, как мы это сделали. И никогда бы мы не были столь многократно обмануты и осмеяны всеми народами, словно глупцы, и были бы свободны от многих бед, которые ныне мы должны терпеть.
Другое правило. Разумный человек должен судить о вещах двояко. Во-первых, каковы суть вещи, какими они обычно бывают и какими могут быть. Во-вторых, какими они должны быть.
С одной стороны, мы должны быть во всем просты, как голуби, то есть всему верить, на все надеяться, все допускать, все переносить, считать всех людей вернейшими братьями и т. п. С другой стороны, мы должны быть мудрыми, как змии, не верить ни одному чужеземцу, не надеяться на них, не допускать к себе ни одного из них и не считать, что кто-нибудь из них может стать нам верным братом или быть нам полезным.
7. О первом правиле политики - «познай самого себя» - мы здесь по мере сил рассказали. Второе [правило] - «Не верь чужеземцам»; и об этом уже кое-что сказано и еще в другом месте будет разъяснено более подробно. А теперь нам следует говорить об обличьи, языке, одежде и о других приметах, из коих познаются врожденные качества и способности народов.

Фрагменты трактата "Политика" публикуются по: Крижанич Ю. Политика. Под редакцией М.Н. Тихомирова, перевод А.Л. Гольдберг. М., 1965.
Подробнее http://krotov.info/acts/17/krizhanich/krizh_00.html

Юрий Крижанич (ок. 1618-1683) - писатель, философ, историк, священник, миссионер, доктор богословия.

Родился в Хорватии, окончил Загребскую духовную семинарию, затем Венскую духовную коллегию. Был разносторонне образован, интересовался богословием, экономикой, филологией, философией, владел античными и европейскими языками.

Его жизнь и деятельность во многом были связаны с Россией. В 1647 г. Крижанич находился в Москве в качестве переводчика при посольстве Речи Посполитой, в 1658 г. самовольно прибыл в Москву с посольством стольника Я. Н. Лихарева. Обратился к царю Алексею Михайловичу с просьбой разрешить работать в России переводчиком и историком-летописцем. Был зачислен в Приказ Большого дворца, где работал над грамматикой русского языка. Некоторое время в 1661 г. по неизвестной причине находился в Тобольске в ссылке, где работал над философскими, экономическими, историческими трудами. Вернувшись в Москву после смерти Алексея Михайловича, Крижанич был назначен переводчиком в Посольский приказ, однако к работе не был допущен. Покинув Россию в 1678 г., он принял монашество в доминиканском монастыре г. Вильно, затем был назначен в Рим, но в Варшаве отправлен священником в армию Яна Собеского. Погиб в битве с турками под Веной.

В России Крижанич общался с такими государственными деятелями, как А. Н. Трубецкой (крупнейший воевода царствования Алексея Михайловича), Б. И. Морозов (глава правительства в первые годы правления царя Алексея), Ф. М. Ртищев (один из приближенных лиц к государю, член Ближней думы). Крижанич встречался с мыслителем Симеоном Полоцким, с протопопом Аввакумом - главой русского раскола, и другими известными мыслителями и деятелями той эпохи.

Горячий панславист Крижанич всегда мечтал о воплощении идеи содружества славянских народов, и в своей миссионерской деятельности в России он эту идею всячески проводил. Истинным отечеством для него было не какое-либо конкретное государство, а объединенное славянство.

Своими сочинениями Крижанич заявил о себе как о глубоком и оригинальном мыслителе. Он писал грамматики, словари, филологические трактаты. Для истории политических учений наиболее важным является написанный в 1663-1666 гг. в Тобольске трактат «Политика», в котором был проведен сравнительный анализ политической жизни народов, представлен прогноз дальнейшего развития России, дана критика недостатков российского общества, содержались советы для монарха в области внутренней и внешней политики, экономики, социальной сферы, культуры, военного дела.

Трактат отличается особенностью языка, представлявшего собой смесь церковнославянского, народного русского и литературного хорватского языков. Работа над созданием «всеславянского» языка явилась одним из воплощений идеи Крижанича о политическом, религиозном и культурном объединении славянских народов.

«Политика» состоит из трех частей: «О благе», «О силе» и «О мудрости». В первой части книги Крижанич рассуждает об экономике государств. Вторая часть посвящена вопросам военного дела: эффективности того или иного оружия, необходимости сочетания различных родов войск, обучения воинскому делу. В третьей части анализируется формы правления государства.

В этом трактате автор стремился показать все многообразие понимания политики, ее многослойности и многоуровневости, раскрыть связи политической сферы со сферами торговли, ремесленного производства, земледелия, военной силы государства. Здесь он исследовал также вопросы народного (т. е. общественного) и государственного богатства, изучал потребности и недостатки общественной жизни, рассуждал о средствах их устранения.

Политические взгляды Крижанича в узком смысле этого понятия проявляются, прежде всего, в анализе форм правления, которые он вслед за античными авторами разделяет на правильные («благие») и неправильные («испорченные»). Основным критерием правильного правления Крижанич считал такое состояние общества, когда все сословия довольны своим положением («жребием»). К способам благого правления он относит монархию («самовладство»), аристократию («боярское правление»), демократию («общевладство»). К неправильным формам относятся: тирания или тиранство («людодерство»), олигархия («маловлад- ство» или «испорченное боярское правление»), анархия («безвластие») - результат возможной деградации общевладства. Кроме того, к неправильным формам правления Крижанич отнес «гинекархию» или «женское правление» (правление, при котором женщина имеет право наследовать престол), и «ксенархию» или «чужевладство» (правление, при котором властвует чужеземец). Наилучшей формой правления по традиции своего времени и в соответствии со взглядами Платона и Аристотеля Крижанич считал монархию («самовладство»), наихудшей - тиранию («людодерство»).

Какие доводы он привел в пользу того, что монархия («самовладство») является наилучшей формой правления? «Во-первых, при самовладстве лучше... соблюдается всеобщая справедливость. Во-вторых, при нем легче и лучше сохраняется согласие в народе. В-третьих, потому что этот способ [правления] лучше оберегает от опасностей. А четвертое, и самое главное: потому что самовладство подобно власти Божией. Ведь Бог - первый и подлинный самовладец всего света. А всякий истинный (или полновластный) король является в своем королевстве вторым после Бога самовлад- цем и Божьим наместником» .

Другой труд Крижанича «О промысле» затрагивает вопросы благосостояния, побед и поражений государства с религиозно-догматической точки зрения, выставляя в качестве главной причины всех причин Промысел Божий.

Крижанич - иностранец, но не чуждый русским традициям славянин и панславист, занимающий особое место среди исследователей политики вообще и русской политики XVII в. в частности. Как отмечал В. О. Ключевский: «более ста лет не находим в нашей литературе ничего подобного наблюдениям и суждениям, им высказанным. Наблюдения Крижанича дают изучающему новые краски для изображения русской жизни XVII в., а его суждения служат проверкой впечатлений, выносимых из ее изучения» .

• Талина Г. В. Идея самодержавной власти в трактате Ю. Крижанича «Политика» // Юрий Крижанич. «Политика». Фрагменты. URL: http://www.portal-slovo.ru/history/35635.php?ELEMENT_ID=35635&PAGEN_l=2.
• Ключевский В. О. Русская история полный курс лекций. URL: http://www.bibliotekar.ru/rusKluch/52.htm.